от Донато оказались напрасны. Она уже в который раз подумала о том, что совершила ошибку, действуя столь отчаянно и неосмотрительно.
– Да, Нероне был здесь! – Она тряхнула головой, с вызовом взглянув на Донато. – Но он приходил лишь затем, чтобы запугать меня и потребовать денег! Он разорвал на мне рубашку, забрал украшение, но не более того!
– Он был здесь, в этой спальне? – Донато наклонился к Марине. – И ты не позвала на помощь, никому ничего не сказала?
– Да, потому что он связал меня! Но после его ухода мне самой удалось высвободиться. Я никому ничего не сказала, чтобы не предать дело огласке, чтобы не было сплетен!
– Ты думаешь, я поверю, что все так и было?!
– Я клянусь! Могу побожиться!
Марина кинулась к иконе в углу комнаты, стала на колени и три раза перекрестилась. Донато, зная искренность ее веры, почувствовал одновременно и радость, и смущение. Он уже почти не сомневался, что жена ему не изменяла, но вместе с тем теперь не было никакого оправдания его собственному проступку, совершенному в пылу безумной ревности.
Марина поднялась с колен и, остановившись перед Донато, требовательно спросила:
– А ты можешь поклясться на распятии, что не был с Бандеккой?
Но Донато по-прежнему сидел на скамье и молчал, опустив голову.
– Не можешь? Не можешь!.. Я так и знала!..
Марина, обессиленная переживаниями, кинулась на кровать и заплакала, уткнувшись в подушку. Внезапно почувствовав прикосновение Донато, она подняла голову и увидела, что он стоит на коленях и прижимается губами к ее руке. Этот жест Донато означал не только просьбу о прощении, но и признание своей вины. Марина справилась со слезами и, немного помолчав, вздохнула:
– Значит, все-таки было… А я надеялась, что это неправда…
– Прости… Я ведь думал, что ты… Это была ярость, отчаяние… мне надо было их на кого-то излить.
– И подвернулась Бандекка. Я знаю, что вы с ней издавна были любовниками.
– Бандекка для меня ничего не значит, как и другие женщины! Я тебя люблю, только тебя!
Марина почувствовала, как сквозь горечь и боль проступает что-то похожее на облегчение. Но в то же время она понимала, что теперь их отношения с Донато уже не будут такими чистыми и безоблачными, как раньше.
– Зачем, зачем ты испачкал нашу любовь?.. – спросила она со стоном.
– Прости и забудь о моей ошибке. Мы смоем эту грязь. Но ты ведь и сама виновата, что сразу же не сообщила мне о Нероне. Почему ты не написала письмо или не приехала в Кафу?
– Я боялась…
– Кстати… – Донато на секунду задумался. – А кто рассказал тебе о Бандекке?
– Одна моя подруга, – пробормотала Марина, потупившись.
– Какая подруга? Там никого не было. – Донато взял Марину за плечи и заглянул в ее растерянные глаза. – Ну-ка, рассказывай правду, ничего не таи. Сдается мне, что за всем этим кроется какая-то опасная штука.
Марине
