дополнениями: от миролюбивого «Ладно кобениться-то!» до не вполне уравновешенного «Ща, …, все окошки повыбиваем на…, …!»
В гостях у девочек в это время находилось двое мальчиков с переводческого факультета, которые сначала держались стойко и, невзирая на усиливающиеся пьяные крики под окнами, спокойно продолжали игру в покер. Только когда Ваня Хобот от слов перешёл к делу и с размаху шарахнул черенком лопаты по стеклу одного из передних окошек, переводчик Лёня положил карты и задал риторический вопрос:
– Интересно, у них тут милиция есть?
Лучше знакомый с местным укладом переводчик Валера ответил, что есть, кажется, участковый где-то на центральной усадьбе.
– Далеко, – резюмировал Лёня, и все с ним согласились.
Хобот тем временем почему-то раздумал лезть через окно и начал потихоньку сокрушать дверь. Прислушиваясь к размеренным ударам и пьяным угрозам, доносящимся от входа, Лёня предложил вылезти через кухонное окошко и позвать на помощь кого-нибудь из соседей.
Лучше знакомый с местными нравами Валера возразил, что найти в воскресный день в деревне хоть одного трезвого мужика – задача не из простых. Тем более, одному тут и делать нечего.
Тогда вспомнили о Сладковском.
– А он что сделает? – засомневался было Лёня, но девочки в один голос заверещали, что, конечно же, нужно немедленно позвать Олега Владимировича. Они были отчего-то уверены, что уж кого-кого, а их руководителя хулиганы испугаются обязательно.
Лёня с Валерой бесшумно, как диверсанты, выползли из кухонного окна и со всех ног понеслись за Сладковским. Он их встретил, понятно, без восторга, однако тут же оделся и вышел.
Ваня Хобот к тому времени разошёлся и, размахивая черенком, орал с большой экспрессией:
– Всех зарежу на…….!
Его дружки шумно и тоже не вполне цензурно выражали одобрение этих далеко идущих планов, продолжая целеустремлённо ломиться в дверь.
– Какие проблемы? – подходя, спросил сквозь зубы Сладковский.
Один за другим хулиганы стали на него оглядываться и вроде как расступаться, только Ваня Хобот в очередной раз с разбегу пнул дверь сапогом, а потом ещё грохнул по ней со всего размаха своей палкой, так что конец её с треском обломился. Тут Ваня, в поисках чего-нибудь покрепче, оглянулся тоже.
– А лбом не пробовал? – поинтересовался Сладковский, подходя ближе.
Гоп-компания, на мгновение онемев, разразилась не очень мелодичным, но жизнерадостным смехом.
– Ща я тя зарежу на…, – подумав, ответил Ваня и устремился на него с крыльца, но немного не рассчитал и, покачнувшись, шагнул мимо ступеньки.
– Так, – сказал Сладковский командным тоном. – Все свободны. Разой-дись!
Наблюдая за нестройным отходом превосходящих сил противника, он не обратил никакого внимания на то, что у крыльца Ваня Хобот медленно, но
