тоном произнесла:
– Всех, к кому не приехали родственники, попрошу покинуть помещение!
Даша сразу заторопилась, видимо не ожидая от наставницы ничего хорошего. Однако острый взгляд менторши уже выцепил её из толпы.
– Это что ещё такое?! Почему волосы распущены?.. Вы думаете, Новосельская, что в старшем классе можно вести себя свободно и не подчиняться порядкам?!
Даша, опустив голову, молчала.
– Слышишь, негодница?! Сколько можно делать вам замечания, дубина! Давно наказаний не получала? Марш в дортуар!
В зале воцарилась тишина. Все воспитанницы прекрасно знали, что возражать и тем более оправдываться было нельзя, поскольку это могло грозить строгим наказанием, что прекрасно вписывалось в казарменные порядки Смольного. И пускай в выпускном классе контроль классных дам за воспитанницами был ослаблен, порядки нарушать не дозволялось никому.
Тем временем дородная дама грозно надвинулась на худенькую, невысокого роста девушку.
– Кто это? – шёпотом спросил Михаил у Кати.
– Классная дама Марья Александровна, «немка», – так же тихо ответила сестра. – Злая – ужас!
И тут случилось неожиданное. Высокий, широкоплечий камер-паж в парадной форме быстрым, но чётким шагом приблизился к «немке» и встал перед ней, загородив собою Дашу.
– Мадам, – строгим низким мужским голосом произнёс Михаил, – прошу вас не употреблять брань в присутствии посторонних!
На минуту Марья Александровна опешила, но тотчас взяла себя в руки. Она не могла показать свою растерянность перед воспитанницами.
– Что вам здесь надо, сударь? Кто вы такой?
– Я князь Комнин, камер-паж его величества. А кто вы, мадам?
– Комнин, Комнин… – как будто что-то вспоминая и игнорируя последний вопрос, повторила фамилию наставница. – Вы случайно не…
– Да, вы совершенно правы, мадам. Я здесь не случайно, – не давая ей закончить фразу, оборвал Михаил, – и завтра же доложу государю о вашем негодном примере поведения, который вы подаёте этим девушкам! Не думаю, что его величеству это придётся по душе.
Последний довод, непривычный для всех присутствующих, поверг Марью Александровну в смятение. Лицо её покрылось багровыми пятнами, она поджала губы и покинула залу.
Михаил оглянулся в поисках Даши, но та уже убежала. Государь, конечно, знал Михаила в лицо, но заговорить с августейшей особой по своей инициативе ему было невозможно.
– Ты что, действительно пожалуешься императору?.. – испуганно спросила Катя.
– А если и пожалуюсь, так что же? – ответил Михаил, ища глазами Дашу.
– Мне могут не дать завершить учёбу, вот что! Эта «немка» злопамятная, найдёт за что взъесться. Я и так никогда примерным поведением не отличалась – столько раз наказывали просто так! Ты не знаешь, чего мне стоило все эти годы выдерживать их порядки!
Михаил имел представление о строгом режиме в Смольном
