а не я должен защищать моих сестер, маму, мое село?» Молодая юношеская кровь бурлила в нем и звала на подвиги. Да и очень хотелось доказать отцу, какой он смелый и взрослый. Этот мальчишка даже на самую малую долю не мог представить то, что его ожидает.
– Сколько тебе лет, сынок? – Вопрос присланного из города военного прозвучал совсем не строго.
– Восемнадцать исполнилось, – не моргнув глазом, ответил Миколка. И это была первая ложь в его жизни.
Человек в форме, сдвинув фуражку набок, почесал затылок и с грустью сказал:
– Маловат ты, сынок, для восемнадцати лет, – и сурово продолжил: – Но гады фрицы приближаются! Защищать нужно нашу Родину.
Искать Миколкины документы было негде, да и времени на это не было. Его записали в пехоту. По лицу парня пробежала гордая улыбка, сами по себе расправились плечи, он как будто бы сразу же повзрослел.
В эту минуту с горечью и давно забытым чувством нежности Миколка почему-то подумал об отце: «Война. Ведь мы можем больше никогда не увидеться». Но упрямец тут же отогнал от себя накатившую слабость. «Я приду домой в орденах, с победой! Пусть он увидит, кем я стал без него!» – и по-мальчишески гордо поставил точку в своих мыслях.
После, по прошествии многих лет, Николай никогда не говорил о войне, даже когда она была далеко позади. Не мог смотреть фильмы о военных событиях, читать книги, объясняя тем, что никто и ничто не может описать эту раскаленную лавину горя и ужаса. Николай до конца жизни пытался понять, как могло случиться, что амбиции нескольких человек привели к гибели десятков миллионов людей.
На фронте, в пехоте, молодым мальчишкам-солдатам наливали спирт, чтобы не было так страшно. После выпитых «боевых ста грамм» было проще идти в атаку, и царивший вокруг кошмар пугал уже не смертельно. По призыву командира солдаты-пехотинцы, среди которых было много молоденьких ребят, выскакивали из своих окопов и мчались с криками «Ура! За Родину!» навстречу огню. Вражеские пули косили их, как траву, взрывы разрывали на мелкие части тела и разбрасывали по полю. Мало кто достигал указанного рубежа, но там их поджидали вражеские штыки и рукопашный бой. Беспощадная рука смерти прижимала к земле, не разбирая, кто стар, кто млад. Миколка бежал в атаку по мокрому от крови полю, усеянному мертвыми и ранеными людьми, спотыкаясь об изуродованные тела своих товарищей, с которыми еще вчера шутил, делился надеждами и мечтами о будущем, рассматривая вместе с ними маленькие фотокарточки родных и близких.
В тот день была холодная осень. Их пехотный батальон попал в окружение. Комбат и большая часть состава батальона погибли. Солдаты сидели в окопах под проливным осенним дождем в ожидании неизвестного. Вдали уже четко вырисовывался серый строй немецких шинелей, которые ровными шагами двигались на них. План врага был понятен: сомкнуть в кольцо, чтобы беспощадно уничтожить остатки батальона. Оставался только один последний выход – лес, в котором можно было укрыться.
Голос
