во-первых, уже, наверное, весь институт знает, что произошло, а, во-вторых, синяк-то ты, может и замажешь, а куда припухлость деть?
– Может очки темные?
– Это идея. По-моему, в бардачке какие-то лежат, – он открыл бардачок и стал в нем рыться. – Чего здесь только нет, – хмыкнул он. – Надо бы его почистить.
Она выскочила из машины и побежала в институт, на крыльце ее по-прежнему ждала подруга.
– Люб, мазь нужна против синяка. Я в аптеку!
– Я с тобой.
У Шумилова зазвонил мобильник. Сняв очки, он глянул на высветившийся номер. Звонила Катя. Он грустно улыбнулся, но ответил на звонок.
– Привет, дорогой! Как дела?
– Привет! Да вот сегодня звезды считал.
– Не поняла!
– Один идиот мне в глаз дал, представляешь? А мне через несколько минут зачеты принимать.
– За что? Что случилось? – встревожилась Екатерина.
– Какие-то у него счеты со мной.
– Тебе больно?
– Скорее, стыдно! Как я теперь предстану перед студентами? Что они обо мне подумают? А коллеги?
– Бедняжка! А я хотела сегодня заехать к тебе.
– Давай лучше завтра. Я хоть немного в себя приду.
– Хорошо! Пока! Целую!
– И я тебя.
Шумилов вздохнул, еще раз полюбовался на себя в зеркало и хотел было уже выйти из машины, но увидел несущуюся к нему Светлану.
– Вот! – она еле дышала от быстрого бега. – Сейчас, минуточку, отдышусь и наведу тебе полный марафет.
– Ай-яй-яй, Прокофьева, это что за жаргон такой. Уж не наркоманка ли вы? – улыбнулся Шумилов.
– Не поймаете, Петр Владимирович! – она достала из сумочки тюбик с мазью и осторожно начала водить пальцем по припухлости, Шумилов лишь морщился. – Наркоманы уже давно этот термин не употребляют. Зато француженки не жалеют средств на косметику и наводят себе полный марафет.
– Ладно, ладно, сдаюсь. Давайте зачетку! – засмеялся Шумилов.
– Не дергайтесь, Петр Владимирович, а то вместо синяка, я вам нос намажу… Ну, вот и все, – она чмокнула его в губы. – Как огурчик.
Он посмотрел на себя в зеркало, вздохнул, надел темные очки и вышел из машины.
– Я с тобой! – сказала она.
– Зачем? Я же тебе уже поставил зачет. В зачетке потом распишусь.
– Ладно! Спасибо. Ты только Любку Афанасьеву не обижай. Это она мне позвонила, когда Лесун с тобой драться начал.
– А вот это уже злоупотребление своим положением.
Он улыбнулся и пошел в институт. Она же решила позвонить Федору.
– Алло, Федь! Привет, это я!
– Здравствуй, Светик! Как дела?
– Федя, этот урод рядом с тобой?
– Ты про кого?
– Не притворяйся!
