Мишель, где ты?
На голос матери вышла девочка лет десяти, белокурая, с голубыми, как небеса, глазами и с соломенной куклой в руках.
– Да, мама? Я вас слушаю!
– Милая моя, помоги мне сделать хорошее дело. Вспомни, где связка ключей от верхних комнат?
– Ключики у меня, мамочка, я ими играю, когда ложусь спать!
Катрин обняла свою дочь и прошептала:
– Если кто-то спросит у тебя про эти ключики, не говори про них никому, девочка моя! Даже своему отцу! Поняла?
Мишель кивнула, опустила в карман передника тоненькую ручку и достала небольшую связку ключей.
– Катрин! Катрин! Иди сюда немедленно! – хозяин таверны был недоволен долгим отсутствием своей жены.– Где тебя черти носят?
– Я здесь, – отозвалась молодая женщина.– Мне понадобился розмарин для яичницы, поэтому я на кухне!
Катрин быстрым движением руки убрала ключи в карман простого, грубо сшитого платья и, взяв несколько веточек розмарина, вышла в трапезную.
Тем временем двое путников и заговорщиков набивали свои животы только что поданной едой. Барон налегал на яичницу с салом, молодую баранину и овощи. Граф, привыкший к отменному аппетиту, обгладывал косточки уже пятой куропатки. Оба приятеля были поклонниками хорошего вина, и поэтому на столе уже красовалось несколько пустых бутылок.
– А что, любезный граф, делает там наша пленница? – спросил Морэ, вытирая свой испачканный жиром рот.
– Спит, барон. Думаю, силы покинули ее. Она в отчаянье, но это не помешает сбыться нашим планам!
– Смею заметить, милейший, что вы к ней далеко неравнодушны. Я соглашусь с вашим выбором: она стройная, нежная, как лепесток розы, но капризная и разбалованная девчонка, к которой перейдет огромное состояние! Единственная мысль, которая терзает меня, это то, что для успеха своего предприятия мы должны тратить столько сил!
– Конечно, барон, в наше нелегкое время нельзя щадить твоего врага, а иначе он ударит ножом в спину сам! Герцог де Рувруа́ много раз ошибался, выбирая друзей, но на этот раз его ошибка стала роковой!
Де Солей поднял свой стакан вина и, улыбнувшись, осушил его одним глотком.
Барон тоже поднял свой стакан, допил вино и, испуганно взглянув на своего собеседника, не проронил ни слова, медленно рухнув на стол.
– Черт побери! – выругался граф.– Сударь, зачем же так напиваться! Эй, хозяин, помоги мне подняться!
Жан-Пьер облокотился на стол и попытался встать, но его тело не слушалось: ноги дрожали, в глазах все плыло.
«Нас опоили каким-то зельем!» – успел подумать граф и, зацепившись за спинку стула, упал на пол.
А наверху Катрин дрожащими руками пыталась попасть в замочную скважину небольшим ключом. Наконец-то ключ послушно повернулся в замке и дверь открылась.
Катрин подбежала к кровати и одернула одеяло, но спящей герцогини под ним не было.
– Беатрис! –
