с усилием надавливать на него. Андрей Федорович даже смазывал пару раз замок, но, увы, напрасно. А опосля механизм и вовсе вышел из строя.
– А допреж ключ поворачивался легко?
– Весьма. Никаких злоключений с ним не припомню.
«Стало быть, кто-то испортил замок, отпирая его, как и замки письменного стола, не вполне годным ключом, а скорее, отмычкой, но в этом еще следует убедиться» – подумал Чаров и попросил столяра разобрать замок. Под пристальным взглядом Горчакова тот нехотя согласился. Как заправский слесарь, он в две минуты вскрыл корпус замка и разложил на столе у секретаря его отдельные части. Многочисленные царапины и заусеницы, обнаруженные в механизме, подтвердили догадку судебного следователя.
– Кстати, вот список лиц, кои были вчера на рауте, а также находились в министерстве сегодня утром на момент обнаружения пропажи. Отличаясь невероятной, я бы сказал, навязчивой, скрупулезностью, господин Гумберт поместил в него меня и себя. Редкий педант, доложу я вам, – князь покачал головой и впервые улыбнулся. – Памятуя вчерашний раут, позволил ему к обеду прийти, а он, едино, с утрась на службу явился, – размышляя вслух, протянул ему бумагу министр.
– Премного благодарен, ваше высокопревосходительство, – отчеканил Сергей и собрался уж уходить, но князь задержал его.
– Не забудьте вдругорядь свой цилиндр, – кивнул на стоявший, на углу стола футляр вице-канцлер. – А это вам от нас с Андреем Федоровичем презент, господин старший следователь, – провозгласил князь, протягивая Сергею комплект новехоньких коллеж-асессорских петлиц.
– Такая внимательность. Весьма тронут. Даже не знаю, как выразить свою признательность вам…, – искренне растрогался Чаров.
– Наилучшим ответом станет найденный вами пакет, Сергей Павлович, – оценив душевное состояние молодого человека, неожиданно тепло и впервые по имени отчеству обратился к нему Горчаков.
Когда карета министра, любезно одолженная Чарову князем, подъезжала к его дому на 7-й линии, присланный Мерзликиным филер – плотного сложения малый лет тридцати, уже поджидал его.
– Поднимемся ко мне, – на этот раз своим ключом Сергей открыл дверь в воротах, и они зашли во двор.
Слуга Прохор не выразил удивления, увидав рядом с барином незнакомого человека, и, равнодушно приняв от него шинель, футляр и фуражку, убрался на кухню собирать ужин. Агент, не пожелав расставаться с пальто, с котелком в руке последовал в комнаты за Сергеем.
– Я тут побаловался художеством и набросал портрет особы, за кем вам предстоит походить, господин Шнырь (именно так отрекомендовался ему филер), – Чаров отдал ему изображение Акинфиевой, кстати сказать, весьма правдоподобное. Живописные уроки Антакольского явно не прошли для него даром.
– Когда прикажете приступить? – острым взглядом Шнырь окинул портрет перед тем, как вернуть
