в какой-то общий ориентальный щебет-фон надо мной. Всё кажется каким-то чересчур кинематографичным. Или похожим на сон. Кому бы пришло в голову, что я сейчас бреду где-то посреди пустыни по каким-то глиняным крышам, разглядывая космические пейзажи и подглядывая за мирным бытом честных иранцев? …Да еще вдобавок меня чуть было не убили…
Я уже довольно долго шел, не понимая уже, как мне теперь отсюда спуститься. Чем ближе к центру, тем меньше было заброшенных дворов – шансов осуществить мой прежний план уже почти не осталось. При этом прошел я уже столько, что идти назад мне не хотелось совсем.
Над очередным улицей-коридором я свесился, опираясь на глиняный край крыши. Сухая желто-красная глина тихо шурша посыпалась вниз с большой-большой высоты. Можно зацепиться вот за эту железную водопроводную трубу и по стенке сползти вниз. Но эта глина… мои ладони от соприкосновения с ней уже стали оранжевыми, пачкать одежду не хотелось.
Я перелез на соседнюю крышу и заглянул в жилой двор. Там в саду копалась девушка. Без чадры, в обычной одежде.
Дальше все быстро. Случайно подняв голову, она испускает испуганный выкрик и стремительно убегает. В поисках выхода из положения оглядываюсь по сторонам. Вот дверца в крыше. Сейчас из нее, наверняка, кто-нибудь выйдет. Тот, кого она побежала звать. К примеру, разъяренный ревнивый муж…
Подхожу к другому краю крыши. Свешиваюсь: высоко, но не очень. Прыгать? Последний раз оборачиваюсь. И вижу, что ко мне уже стремительно направляется перс. Прыгать поздно. Надо разговаривать.
Что-то начинаю говорить ему по-английски – мол, я здесь просто гуляю… Жестами показываю направление, откуда пришел, объясняю, что хочу спуститься на улицу, туда, где сидят пилигримки. Перс вроде понимает, о чем я, и готов меня вывести, но тут следом за ним на крышу вылетает другой – более молодой, в спортивном костюме и с огромным кирпичом, наготове зажатом в руке. Между ними завязывается небольшая потасовка. Один отталкивает другого, что-то ему втолковывает, они кричат друг на друга, речь явно идет обо мне. Наконец, первый делает мне знак спуститься. Кирпич с увесистым разочарованно-гулким грохотом ударяется о крышу.
Я спустился и беспрепятственно вышел на улицу… Мне снова повезло.
ЛИВАН. БЕЙРУТ
Призраки
В столице Ливана я неожиданно стал свидетелем странной демонстрации: миллионы сирийцев с портретами президентов Сирии и Ливана, флагами Ливана и транспарантами из цикла «America go home!» шествовали по центральной улице города под аккомпанемент патриотической музыки.
Пластиковая бутылка из-под «Бон-аквы» наполнена белой непрозрачной жидкостью. Два парня по очереди прикладываются к бутылке. Заметив наши заинтересованные взгляды, они по-русски предлагают нам попробовать…
