style="font-size:15px;"> – Погоди, погоди! Да ведь князь Трубецкой уверял меня, что ты прошёл с ним почти всю турецкую кампанию!!
Он грустно покачал головой:
– Я был волонтёром при продовольственном обозе. Сражения видел только издалека.
Фельдмаршал сдержанно крякнул в кулак. Задумался и произнёс:
– Знаешь, Пётр, у военных есть поговорка: «Солдата по первому бою не судят». Поэтому не отчаивайся! Для первого сражения ты всё же проявил себя молодцом. Знаешь, я всякого навидался – в первом бою солдаты, бывало, сбегают с поля. А ты до конца продержался. Так что, считай, орден заслужил!
Трубецкой покраснел:
– Ваше высокоблагородие! Вы не награждать, Вы выгнать меня должны!! На гауптвахту!! Под арест!!
– Это за что же?
Он запыхтел, покрылся испариной и признался, как на духу:
– Это я был причиной той фальшивой тревоге!
– Ты??!
– Да. Я.
– И, как же это случилось? – насупился Ласси.
Петька тяжело вздохнул, шмыгнул носом и выложил ему всю историю про обнаруженного им в лесу шведского разведчика. И про выстрел. И про то, как он своими криками перебудил лагерь и возбудил всех к перестрелке. В конце повествования Петька не удержался и разразился горькими слезами раскаяния.
Пётр Петрович Ласси некоторое время пребывал в исступлении. Затем сунул Трубецкому платок и велел:
– А ну, прекрати реветь! Что это ещё за дамские штучки?!
– Простите, Ваше высокоблагородие, – всхлипывал тот, – Это я оттого плачу, что мне стыдно. Я всех подвёл. Никудышный я солдат! Трус и бездарь…. У-у….
Ласси слушал его завывания и тихонько посмеивался в сторонку. Затем подошёл ближе к Петьке и, наклонившись, сказал:
– А, знаешь, братец, никакой ты не трус! Поверь, не каждому хватило бы мужества признать свои ошибки, да ещё и рассказать о них фельдмаршалу. Так, что вытирай слёзы! И собирайся в Петербург. А, когда поправишься, решай сам. Захочешь вернуться в полк, я буду рад тебя видеть.
Петербург
А в Петербурге тем временем продолжались бесконечные празднества и балы. Анна Леопольдовна оказывала тёплый приём турецкому посланнику. Эмину-Мегмет-паше просто повезло; после отъезда из Петербурга Линара, великая княгиня тосковала. И стараясь отвлечь себя от грустных мыслей, она устраивала один бал за другим. Ей казалось, что за развлечениями и подготовке к ним, время летит быстрее и незаметнее.
Таким образом, турецкого гостя развлекали ежедневно, то прогулками по Петербургу, то посещением Адмиралтейства. Затем на два дня выехали всем двором в Петергоф, где потчевали Эмин-Мегмет-пашу во дворце Монплезир. А, по возвращению в Петербург, Анна Леопольдовна тут же устроила в Летнем дворце грандиозный бал-маскарад по случаю тезоименитства императора Иоанна Антоновича.
Как раз накануне этого маскарада и прибыл в Петербург фельдмаршал Ласси с известием о взятии Вильманстранда!
Двор
