дело касается химикалий, я неплохо соображаю, но должна признаться, что в этом случае я запаниковала.
Я выскочила из темной комнаты, захлопнула за собой дверь и прижалась к ней спиной. Вместе со мной вырвался клуб дыма.
Я так и стояла – словно существо, только что выбравшееся из колодца, – когда послышался голос из-за дыма:
– Опасность?
Это Доггер.
Я смогла только кивнуть.
– Прошу прощения за вторжение, – сказал он, размахивая руками в воздухе и открывая окно, – но полковник де Люс хочет, чтобы через четверть часа семья собралась в гостиной.
– Благодарю, Доггер. Непременно буду.
Доггер не уходил. Его ноздри раздулись, и он слегка приподнял подбородок.
– Ацетат? – поинтересовался он, даже не потрудившись принюхаться.
– Полагаю, да, – ответила она. – Если бы это был нитрат целлюлозы, мы бы изрядно вляпались.
– И правда, – согласился Доггер. – Я могу помочь?
Я помолчала долю секунды, перед тем как выпалить:
– Можно ли склеить пленку?
– Можно, – ответил Доггер. – Профессионалы называют это монтажом. Надо лишь несколько капель ацетона.
Я мысленно представила себе химическую реакцию.
– Разумеется! – сказала я. – Химическое связывание целлулоида.
– Именно, – подтвердил Доггер.
– Мне следовало самой сообразить, – признала я. – Где ты этому научился?
Лицо Доггера затуманилось, и несколько неудобных секунд мне казалось, что я нахожусь в обществе совершенно другого человека.
Полного незнакомца.
– Я… не знаю, – наконец медленно ответил он. – Эти фрагменты иногда неожиданно оказываются на кончиках моих пальцев… или на языке… как будто…
– Да?
– Как будто…
Я затаила дыхание.
– Почти как будто это воспоминания.
И с этими словами незнакомец исчез. Внезапно вернулся Доггер.
– Я могу помочь? – снова спросил он, будто ничего не произошло.
Вот ведь загвоздка! Как бы я ни желала помощи Доггера, какая-то мрачная и древняя часть меня упорно цеплялась за желание сохранить эту катушку пленки в тайне.
Все так чертовски запутанно! С одной стороны, часть меня хотела, чтобы меня погладили по голове и сказали: «Ты хорошая девочка, Флавия!», но одновременно другая часть хотела утаить этот новый и неожиданный взгляд на Харриет, сохранить пленку только для себя, как собака закапывает свеженайденную суповую косточку.
Но потом я подумала, что Доггер никогда не видел Харриет лично, он появился в Букшоу только после войны. Странно, но Харриет была для него лишь тенью, оставленной покойной женой его нанимателя, – примерно как и для меня, с неприятной болью осознала я.
Только, разумеется, она еще моя мать.
В общем, все сводится к одному: насколько
