было несколько сотен, а теперь на этих тупых тварях ни черта не заработаешь. Дети их любили, вот и весь прок.
Рики взглянул на мертвых животных: все они лежали на боку, глаза открыты, снег в спутанной шерсти. Он невинно спросил:
– Отчего они пали?
– Да! Вот именно! – Эльмер сам себя заводил до истерики. – Отчего! Вы же представляете здесь закон, так объясните мне!
Хардести, стоя на коленях у грязно-серой овечьей туши, которую он перевернул, неприязненно посмотрел на Скейлса:
– То есть ты даже не знаешь, своей ли смертью умерли твои животные, Эльмер?
– Я-то знаю! Знаю! – Скейлс картинно, словно летучая мышь в полете, поднял руки.
– Откуда ты знаешь?
– Да потому что ничто не может убить чертову овцу, вот что я знаю! А что может убить четырех сразу? Инфаркт? О господи!
Сирс уже подошел к ним, его фигура казалась огромной по сравнению с сидящим Хардести.
– Четыре мертвых овцы, – констатировал он, глядя вниз. – Полагаю, ты хочешь подать иск.
– Что? Это ты найди психа, сделавшего это, и притащи его в суд!
– И кто же он?
– Не знаю. Но…
– Что – но? – Хардести взглянул на него снизу и поднялся с колен.
– Я скажу, когда вернемся в дом. А пока, шериф, осмотри их всех хорошенько и запиши подробно, что он с ними сделал.
– Он?
– Дома расскажу.
Нахмурившись, Хардести ощупывал тушу.
– Эльмер, здесь нужен не я, а ветеринар. – Его руки добрались до шеи животного. – Ого!
– Что? – Скейлс чуть не подпрыгивал от нетерпения.
Вместо ответа Хардести по-крабьи переполз на четвереньках к другой ближайшей овце и глубоко запустил пальцы в шерсть на ее шее.
– Вы должны увидеть это сами, – сказал он и, ухватив овцу за нос, запрокинул ей голову назад.
– Господи! – ахнул Скейлс; оба адвоката молчали. Рики смотрел вниз на открытую рану: широкий длинный разрез на шее животного.
– Аккуратная работа, – сказал Хардести. – Очень аккуратная. Ладно, Эльмер, убедил. Пошли в дом, – он вытер пальцы о снег.
– Господи, – повторил Эльмер. – Перерезаны глотки? У всех?
Хардести задрал головы каждой из оставшихся овец.
– У всех.
Голоса прошлого вдруг явственно прозвучали в голове Рики. Они с Сирсом взглянули друг на друга и сразу же отвели взгляды.
– Я душу из него выну, засужу к чертовой матери – кто бы он ни был! – визжал Скейлс. – Черт! Я знал, здесь что-то не так! Я знал! Проклятье!
Хардести оглядел пустое поле.
– Ты уверен, что ходил сюда только один раз и вернулся прямо домой?
– Угу.
– А почему ты решил, что что-то не так?
– Потому что утром я видел их из окна. Я по
