откашливаясь со сна, крикнул в черный раструб начальник группы.
– Спишь, Федор?
Голос Манцева был по-утреннему свеж и спокоен. И Мартынов еще раз подивился способности зампреда скрывать усталость.
– Есть немного, Василий Николаевич.
– Ты уж извини, что побеспокоил тебя, но на этот раз известие приятное.
– Деникин умер!
– К сожалению, пока жив, а вот человек с Юга у меня.
– Бахтин! – радостно крикнул Мартынов. – Иду.
Он начал натягивать сапоги. Сон как рукой сняло, уж слишком приятным и неожиданным было известие.
Бахтин сидел в кабинете Манцева и курил, в воздухе, прорываясь сквозь махорочную горечь, плыл запах асмоловских папирос.
Одет Бахтин был, как всегда, щеголевато. Даже трость с серебряной ручкой лежала на столе.
– Здравствуйте, Федор Яковлевич. – Бахтин поднялся, улыбаясь, протянул руку.
– С возвращением, Александр Петрович. – Мартынов сжал ее от полноты чувств и удивился, что этот тонкий, слабый на первый взгляд человек ответил ему сильным, коротким рукопожатием, от которого у Мартынова слиплись пальцы.
– Ну и рука у вас, Алексадр Петрович, как у кузнеца.
– Постоянные занятия гимнастикой. Я вам, Федор Яковлевич, подарочек привез, – кивнул головой Бахтин.
Мартынов повернулся: весь угол кабинета был завален картонными папками.
Он взял одну из них. На обложке:
«МВД. Департамент полиции. Третье делопроизводство».
Далее фамилия и имя.
– Это действительно подарок. Как же вам удалось, Александр Петрович?
– Понимаете, Федор Яковлевич, когда душка Керенский выпустил из тюрем всю эту сволочь, немедленно был разгромлен архив сыскной полиции.
Обратите внимание, немедленно. Вполне естественно, что это сделали те, кто не хотел оставлять новой власти свои дагерротипы и дактилоскопические карты. Коль скоро это сделали уголовники, они не уничтожат дела. Я выяснил у бывшей клиентуры, что дела уплыли в Ростов. Остальное, как вы понимаете, чистая техника. Я приехал туда, поступил на работу в градоначальство, кстати, был там товарищем начальника сыскной полиции. Нашел дела. Вернул все, что удалось найти, и в Москву.
– Ваш рассказ слишком конспективен, – засмеялся Манцев, – неужели мы не узнаем все?
– Эту леденящую душу историю я расскажу вам за чаем. А сейчас вы хотели обсудить дела насущные.
– Конечно.
– Вот, – Бахтин хлопнул по лежащей на столе папке, – дела людей из банды Собана.
Бахтин раскрыл первую папку:
– Сафонов Николай Михайлович, кличка Собан. Вот справки о судимостях. Много лет каторжных работ. Побеги. Дерзкий и опытный налетчик. Очень осторожен. Сам идет на дело в исключительных случаях, и то с наиболее верными людьми. Отправляя подельщиков на дело, меняет квартиру. Потом находит
