И в этот момент раздался странный звенящий звук. – Что это?
– Гонг, – ответил Бенедикт, – сигнал снять маски.
– Что?! – не поняла Софи, чувствуя тем не менее, что ее начинает охватывать паника.
– Должно быть, уже полночь.
– Полночь! – ахнула Софи.
Он кивнул:
– Время, когда полагается снимать маски.
Рука Софи судорожно рванулась к виску и крепко прижала маску к лицу.
– Что с вами? – удивился Бенедикт.
– Я должна идти! – выпалила Софи и, подхватив юбки, бросилась с террасы.
– Подождите! – послышалось у нее за спиной.
Бенедикт протянул руку, пытаясь ухватить ее за подол платья. Тщетно. Софи оказалась проворнее, и, что, быть может, гораздо важнее, ее охватила самая настоящая паника, заставив действовать молниеносно. Выскочив с террасы в холл, она помчалась по направлению к бальному залу, словно за ней гнались сто чертей.
Она вихрем ворвалась в зал, зная, что Бенедикт от нее не отстанет, и понимая, что в огромной толпе ей нетрудно будет затеряться. Все, что от нее требовалось, – это добраться до выхода, потом выбежать из дома, завернуть за угол и сесть в поджидавшую ее карету.
Развеселившиеся гости все еще снимали маски. То тут, то там раздавались взрывы смеха. Энергично работая локтями, Софи пробивалась к боковой двери. На секунду остановившись, она обернулась. Бенедикт вошел в бальный зал. Похоже, он ее еще не увидел, однако Софи понимала, что за этим дело не станет. Он непременно ее увидит. Серебристое платье не разглядеть невозможно.
И Софи снова устремилась к двери, расталкивая гостей. По крайней мере половина из них никак не отреагировали на то, что их толкают: вероятно, были слишком пьяны.
– Простите, – пробормотала она, толкнув в бок Юлия Цезаря. – Извините, – простонала, когда Клеопатра больно наступила ей на ногу. – Простите, я… – И замолчала, чувствуя, что у нее перехватило дыхание: перед ней стояла Араминта.
Она все еще была в маске, равно как и Софи, однако Софи понимала, что если ее кто-то и узнает, так это только Араминта.
– Нужно смотреть, куда идете! – рявкнула Араминта и, пока Софи стояла разинув рот, подхватила юбки и горделиво прошествовала дальше.
Араминта ее не узнала! Если бы Софи не спешила выбраться из Бриджертон-Хауса, пока Бенедикт ее не догнал, она рассмеялась бы от восторга.
Софи судорожно оглянулась. Бенедикт уже ее заметил и теперь проталкивался сквозь толпу, причем это ему удавалось гораздо лучше, чем ей. Ахнув, Софи с удвоенной энергией заработала локтями и наконец добралась до двери, толкнув по пути двух греческих богинь с такой силой, что бедняги едва не приземлились на пол.
У двери она на секунду оглянулась – Бенедикта перехватила какая-то пожилая дама с тростью – и, облегченно вздохнув, выбежала из бального зала, потом из дома и, завернув за угол, увидела поджидавшую ее карету Пенвудов, о чем ее и предупреждала миссис Гиббонз.
Вскочив в нее, Софи
