дальнему родственнику. Кстати, хочу тебе напомнить, – прибавила она, неодобрительно покачав головой, – что вчера ты забыл потанцевать с Пенелопой Фезерингтон. Хорошо еще, твой брат тебя выручил. Потанцевал с ней вместо тебя.
С трудом подавив раздражение, Бенедикт продолжал разговор на интересующую его тему.
– И кто эта «С.Л.Г.»?
Вайолет подозрительно прищурилась.
– А почему это так тебя интересует?
– Я не сомневался, что ты ни за что просто так не ответишь на вопрос. Тебе обязательно понадобится задать свой, – со вздохом проговорил Бенедикт.
– Ты же меня знаешь, – фыркнула Вайолет.
Бенедикт едва сдержался, чтобы не воздеть глаза к потолку.
– Так кому принадлежит эта перчатка, Бенедикт? – спросила Вайолет и, когда он не ответил, поспешно продолжала: – Можешь мне все рассказать. Ты же знаешь, я и так все выясню, но тебе же будет гораздо лучше, если я не стану расспрашивать посторонних людей.
Бенедикт вздохнул. Он и сам это понимал. Придется ей все рассказать. Или по крайней мере почти все. Меньше всего на свете ему хотелось делиться своими соображениями с матерью, не оставлявшей надежду его женить. И если сейчас он расскажет о своей таинственной незнакомке, мать наверняка вообразит, что надежды ее сбываются. Но ничего не поделаешь. Если он хочет отыскать женщину, поразившую его воображение, придется пойти на этот шаг.
– На маскараде я встретил одну девушку, – наконец сказал он.
Вайолет восторженно захлопала в ладоши.
– Неужели?
– Именно из-за нее я и забыл потанцевать с Пенелопой.
У Вайолет был такой вид, что она сейчас умрет от восторга.
– И кто же она? Одна из дочерей Пенвуда? – Она нахмурилась. – Нет, это невозможно. У него не было дочерей. Но было две падчерицы. – Она нахмурилась еще сильнее. – Хотя, должна признаться, мне бы и в голову не пришло… гм…
– О чем это ты?
Наморщив лоб, Вайолет, похоже, пыталась подобрать подходящие слова, что далось ей с трудом.
– Видишь ли, я ни за что бы не подумала, что ты можешь заинтересоваться одной из них. Но если это произошло, – продолжала она, просияв, – я могу пригласить вдовствующую графиню на чай. Это самое меньшее, что я могу сделать.
Бенедикт хотел что-то сказать, но, заметив, что мать снова нахмурилась, спросил:
– Ну что еще, мама?
– Ничего, – ответила Вайолет. – Вот только…
– Да говори же, мама!
– Просто мне не очень нравится вдовствующая графиня. – Вайолет слабо улыбнулась. – Мне она всегда казалась холодной и амбициозной.
– Кое-кто и тебя может назвать амбициозной, мама, – заметил Бенедикт.
Вайолет недовольно поморщилась.
– Амбиции амбициям рознь. Я, например, очень хочу, чтобы все мои дети счастливо женились и вышли замуж, но я ни за что не стану выдавать свою дочь за семидесятилетнего
