и «Континенталь»... Все как в той песне. Марина обожала рестораны, обожала мужское общество и пьяное веселье. Но путаной она не была. И как рыбу, ее к столу не подавали. Если она и подавалась, то только сама. Но далеко не всем удавалось съесть ее целиком.
Сегодня она ужинала в «Праге». С богатым папиком-цеховиком. Мужик две недели крутил вола вокруг нее. По кабакам шикарным возил. И только сегодня он смог заманить ее к себе на хату.
Квартира у него навороченная. Антиквариат, мебель забугорная, техника японская.
– Ну и как тебе у меня, нравится, Мариночка? – восторженно спросил он.
Павлик откровенно тащился от самого себя.
– Неплохо.
Но Марина и не собиралась впадать в телячий экстаз.
– Неплохо? Да у меня все в шоколаде!
– В шоколаде?! Странно, вроде бы не воняет.
– Не понял!
– Вот если не понимаешь, то никогда не говори про шоколад. А то подумают, что у тебя все в говне. Да, не шаришь ты по фене, Павлик. А то бы знал, что такое шоколад.
– А ты что, ботаешь? – растерянно посмотрел на нее мужик.
– Да, но только когда очень-очень пьяная. А я редко напиваюсь, Павлик. Очень редко. Ты зачем меня к себе привез? Трахнуть хочешь?
– А можно?
– Ну, конечно, можно! Такому мужчине, да нельзя! Павлик, да я твоя навеки! Но, извини, только не с сегодняшнего дня.
– А с какого?
– С первого дня после нашей свадьбы! Я буду такая счастливая, что исполню любое твое желание.
– Погоди, какая свадьба? – опешил кавалер. – Разговора же не было.
– Да? А я так надеялась, что ты возьмешь меня замуж, – обиженно надулась Марина.
– Но ты же знаешь, у меня есть жена.
– И где она? На курорте, хахалей развлекает?
– Да кто на нее позарится?
– Не любишь ты свою жену. А меня-то хоть любишь?
– Тебя люблю.
– Тогда женись!
– А без этого нельзя?
– Можно, но не всем.
– Марина, ты очень плохо себя ведешь.
– И в чем, разрешите узнать, это выражается?
– Ты с Парцелем крутила, с Игнатовским. И все они в восторге. Говорят, что в постели ты настоящая королева.
– Ты можешь сказать им то же самое. Я не обижусь.
– Чтобы это сказать, я должен в этом убедиться.
– А я тебе расскажу, как это может быть. Ты нежно берешь меня за грудь. – Марина взяла Павлика за руку, приложила ее к своей груди.
Голос у нее томный, волнующий.
– Я млею, я вся горю! Ты медленно снимаешь с меня кофточку. Лифчика нет. Трусиков тоже... – Она отшвырнула от себя мужскую руку. Но усилила страстную энергию голоса. – Я лежу перед тобой голая. Каждая клеточка моего тела трепещет в ожидании чуда... Павлик, ты такой мужчина!.. Ты такой сильный... Я не могу... Я больше не могу!.. Все!.. Знал бы ты, как мне было хорошо... Я бы осталась у тебя до утра. Но мне уже пора. Я одеваюсь. И ухожу...
–
