много сидел за компьютером, что-то рисовал, увлекался граффити и редко общался со сверстниками. После смерти отца мальчишка словно замкнулся в каком-то своем мирке, хамил, огрызался, игнорировал выданные на лето задания по литературе и всячески отлынивал от домашних обязанностей. Ему было лень помыть за собой тарелку, убраться в комнате, скосить во дворе траву.
"Все сама… Никакой помощи…" – горько вздыхала Вера, мотаясь по коттеджу то с тряпкой, то с пылесосом.
Купленный Петром большой дом – некогда счастливое семейное гнездо – превратился для нее в настоящую пытку, забирая как физические силы, так и львиную долю весьма скромной зарплаты кассира. Вера намеревалась продать опостылевшее "имение" и перебраться в город, но всякий раз откладывала поездку к риэлтору. Дом по-прежнему незримой нитью связывал ее с единственным любимым мужчиной – здесь оставались его вещи, его запах. Казалось, что Петр, как обычно, задержался в больнице и вот-вот приедет… Вера гнала прочь эти мысли, по ночам заливая подушку слезами.
Отношения с Павлом Афанасьевичем складывались сложно. Он был трижды в разводе, имел двоих детей от прежних жен, с которыми более не поддерживал никаких связей, кроме выплаты копеечных алиментов с мизерной официальной зарплаты. Свои "левые" доходы директор супермаркета успешно скрывал, тратя исключительно на себя. Он любил дорогие костюмы, машины и вкусно покушать. Последнее оказалось тем крючком, на который Вера надеялась поймать этого жирного, привыкшего к сладкой жизни карася.
За столом Павел Афанасьевич охотно демонстрировал свою важность, рассуждал на серьезные темы, попивая водочку и хрустя солеными домашними огурчиками. Вера старалась всячески ублажить гостя, но в какой-то миг все же осмелилась намекнуть, что через два месяца Никитке в школу, а значит, предстоят серьезные траты. Павел Афанасьевич согласно кивнул, потянувшись за пирогом.
Пока гость жевал, воображение Веры рисовало страшные картины: сын "забивает" на учебу, "пролетает" с университетом, попадает в армию, там его морально калечат, превращая в тупого отморозка, который грабит прохожих, а дальше – суд, тюрьма и смерть в жестокой драке уголовников.
О зонах и зеках Вера имела очень смутные представления, но по рассказам всезнающей подруги типичный арестант являл из себя уродливого лысого мужика с железными зубами, наколками, вонючего и грубого, в мятой робе и с характерным блатным говорком.
"Это клеймо на всю жизнь… Нормальными оттуда не выходят", – размышляла Вера, страшась за судьбу Никитки и считая себя обязанной устроить его в университет всеми правдами и неправдами.
Она была готова пожертвовать свое тело любому мало-мальски состоятельному мужчине, лишь бы тот принудил парня взяться за ум и обеспечил его достойное будущее. О личном счастье Вера уже не задумывалась. Она понимала, что в ее жизнь никогда не ворвется молодой импозантный красавец, не станет ухаживать, осыпая цветами и подарками, носить на руках и читать стихи под луной.
