Наука принимает ложные теории за истинные, осуществляя ложную оценку. Наиболее показательный и известный пример в этом отношении – теория движения Солнца и Земли. Теория Птолемея, в которой Солнце вращается около Земли, в свое время способствовала развитию системы знаний, хотя и была ошибочна, что было доказано позднее. Впоследствии Коперник разработал новую теорию мироздания, согласно которой Солнце неподвижно, а Земля движется. Сегодня нам известно, что и эта теория не истинна, она содержит ошибку, в каком-то смысле не принципиальную, ибо движется не только Земля, но и Солнце.
Законы Ньютона казались незыблемыми, а его теория – истинной. Однако сегодня их признают как некоторое приближение к истинным законам (результатам), которые сформулированы Эйнштейном. Именно эти законы сегодня признаются истинными не только во всей механике Ньютона, но и во всей классической механике. В данной работе мы будем неоднократно обращаться к подобным примерам.
Итак, всякая теория есть условность, отражающая уровень ноосферной (духовной) жизни современного общества. Не только теории, но и полученные человеком законы природы суть не что иное, как условности, которые приняты и существуют до тех пор, пока не будет доказана ограниченность в их применимости, в том числе по причине ошибок, допускаемых при их формулировке.
Как правило, в большинстве своем научные знания всякой эпохи не могли достичь достоверности, строгой определенности, однозначности и исчерпывающей ясности. При этом в самом строгом научном построении всегда присутствовали элементы, не имеющие обоснования, которые обусловливали появление недостоверных знаний. Наличие такого рода элементов оценивается как результат несовершенства знаний данного периода. Однако все попытки свести на нет случайные (неопределенные) факторы из наших наблюдений в физическом мире и наших доказательств в абстрактном мире не привели к успеху. По этой причине можно принять как постулат несводимость научных знаний к идеалу абстрактной строгости. Отметим, что данный постулат подтверждается даже в такой науке, как математика: «К выводу о невозможности изгнать даже из самой строгой науки – математики – «нестрогие» положения после длительной и упорной борьбы вынуждены были прийти и логицисты… Все это свидетельствует… о том, что без наличия подобного рода элементов не может существовать никакая научная система знаний» [39].
Можно привести другое суждение о роли и видах случайного или неопределенного фактора W, который появляется при создании любой теории: «…любая, даже самая точная наука развивается не только благодаря новым теориям и фактам, но и благодаря домыслам (воображению) и надеждам ученых; развитие оправдывает лишь часть из них, остальные оказываются иллюзией и поэтому подобны мифу» [38].
Рис. 1.6
В силу сказанного мир объектов, с которым имеет дело человек, включает в себя множество G, представляющее собой объем знаний о среде жизнедеятельности, в том числе научных
