– дело плохое, от них и помереть недолго, – говорила тем временем Варвара, – Но коли он из Саксонии явился… Должно быть, немало времени в пути провел. Седьмицы две наверняка. Нет, он, конечно, и в пути руку ожечь мог. Ты волдыри-то видала?
Нет, никаких волдырей Зося не видала. Уж сколько раз поднималась в каморку под крышей и на рану гостя поглядывала, но никаких волдырей или еще чего опасного не обнаружила. Разве что только красно-белые, жуткого вида шрамы на руке, ныне больше напоминающей клешню скрюченную.
–Даа, сколько страданий на земле нашей, – вздохнула Варвара всей своей тощей грудью. Уткнулась подбородком в руки и в свои собственные мысли с головой ушла, никакого отношения к приезжему академику не имеющие. Лоб складочка прорезала, губы в куриную гузку сжаты. Костлявые плечи, что она вечно прямо держала, будто аршин проглотила, ныне вниз опущены. И вообще впечатление такое, словно спрятаться Варвара от кого-то хочет.
– Беда у тебя какая? – Зося потянулась за кувшином и налила соседке кваса.
Да уж, хватает забот у Варвары. Соседка пригубила кваса.
Они дружили. Дружили с тех пор, как Зося с отцом переехали в молодую столицу империи Российской и поселились в этом домишке. Они помогали друг другу, запросто наведывались в гости. Верно, нынче произошло что-то очень серьезное, если уж Варвара столь молчалива сделалась.
Зося согнала с яблок муху. Кондрат-то вон как весел во дворе. Значит, беда не в самом дому соседей поселилась. Детворы, о которой стоило бы заботиться, у них не было. Да и кошель соседский пустым не бывает. Так что же еще случиться могло?
Варвара что-то внимательно выглядывала в кружке с квасом.
– Только ты ведь никому не сболтнешь?
Зося торопливо замотала головой.
– Нет, не то чтобы это тайна какая страшная была, но… Ты ведь Вавилову жену знаешь? Ну, на верфях он мастер не из последних… Ту, что на днях родила, помнишь, когда еще боялись все наводнения надвигающегося.
Зося вновь закивала.
– Так вот, помре ее ребеночек.
Жаль, жаль до чего! Но ведь не стоит забывать, что жена мастера с верфей Вавилы уже нарожала пятерых детей, и теперь не знала, как прокормить ораву. И потом, даже у такой опытной повитухи, как Варвара, кто-то из новорожденных всегда умирал.
– А ведь крикуньей родилась, – прошептала. – Девочка. Орать начала, как только головка из чрева показалась. И грудь хватала. А это – жизнь! – пригубила квас и поморщилась, словно уксус глотнула.
Варварин муж устал горланить песни. С кем-то переговариваться начал. Наверное, с женкой рыбацкой, что любому, кто в портках мужицких, глазки строила.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно
