лишь три дня назад я показывал эту же самую тысячу предводителю корсаров, который хочет купить их всех.
– Корсару нужна была только сотня, ваше великолепие, – заметила девочка. Хозяин ткнул ее плеткой.
– Корсары всегда лгут. Он возьмет всех. Скажи ей об этом.
Дени знала, что возьмет больше сотни, если уж решится купить.
– Напомни своему доброму господину, кто я. Напомни, что я – Дейенерис Бурерожденная, Матерь Драконов, Неопалимая, законная владычица Семи Королевств Вестероса. В моих жилах течет кровь Эйегона Завоевателя и древней Валирии.
Но ее слова, даже переведенные на его безобразный язык, не проняли толстого надушенного работорговца.
– Древний Гис уже был империей, когда валирийцы еще совокуплялись с овнами. Мы – сыны гарпии. Что проку толковать с женщинами. Восточные или западные, они не могут решить ничего, пока их не улестишь и не напичкаешь сладостями. Что ж, если такова моя участь, пусть будет так. Скажи шлюхе, что если она хочет посмотреть наш прекрасный город, Кразнис мо Наклоз охотно послужит ей в этом… и в другом тоже, если в ней больше от женщины, чем кажется с виду.
– Добрый господин Кразнис будет рад показать вам Астапор, пока ваше величество размышляет, – сказала маленькая рабыня.
– Я угощу ее заливными собачьими мозгами и хорошей густой похлебкой из красного осьминога и неродившихся щенков.
– Он предложит вам наши изысканные блюда.
– Расскажи ей, как хороши пирамиды ночью. Скажи, что я слижу мед с ее грудей или дам слизать его с моих, если ей это больше по вкусу.
– Астапор прекраснее всего в сумерки, ваше величество. Добрые господа зажигают шелковые фонарики на каждой террасе, и пирамиды светятся разноцветными огнями. По Червю плавают нарядные барки. Тихая музыка играет на них, маня на острова, где ждут яства, вино и другие удовольствия.
– Спроси, не хочет ли она посетить наши бойцовые ямы, – добавил Кразнис. – В яме Дукора на сегодня намечена славная забава – медведь и трое маленьких мальчиков. Одного намажут медом, другого кровью, третьего тухлой рыбой, и она может поставить на то, которого медведь сожрет первым.
Тук-тук-тук. Лицо Арстана было спокойно, но посох отбивал ритм его ярости. Дени заставила себя улыбнуться.
– У меня на «Балерионе» есть свой медведь, и он съест меня, если я не вернусь вовремя.
– Вот-вот, – сказал Кразнис. – Решает не женщина, а мужчина, к которому она бежит. Как всегда!
– Поблагодари доброго господина за его доброту и терпение, – сказала Дени, – и скажи, что я обдумаю все, о чем узнала сегодня. – И она подала руку Арстану, чтобы он проводил ее к носилкам. Агго и Чхого шагали по бокам развалистой походкой табунщиков, вынужденных идти пешком, как все прочие смертные.
Хмурая Дени забралась в носилки и пригласила Арстана сесть с собой: нельзя же старому человеку идти своими ногами по такой жаре. Занавески она не задернула. Солнце палило этот город из
