Степа, ты из ружья стрелял?
– Что? – удивился Степан.
– Знаешь, я бы не вырвался от того губастика. Но он сам был ранен. Хорошо так ранен, не автоматом. Ему бок знатно картечью разворотило. А у кого там картечь была, кроме тебя?
– Я стрелял, только сам не знаю куда… – безвольно пожал плечами Степан. – Что-то такое показалось – я и пальнул.
– Правильно пальнул. – Амир вдруг едва заметно улыбнулся в полутьме. – Спасибо тебе, Степа.
Потом они долго сидели молча. Степан пригрелся, расслабился. Время от времени он проваливался в неглубокий сон, но тут же открывал глаза. Спать не получалось – на душе было тревожно. Казалось, только расслабься – и вновь угодишь в беду.
И все-таки он уснул. Амир долго тряс его за плечо, пока Степан соображал, почему вокруг темно и что за грохот над головой.
– Ну, подъем! Экспресс прибыл, слышишь? Быстро наверх!
– Да, сейчас. – Степан потряс отяжелевшей головой и первый полез по лестнице.
Он сдвинул крышку люка, выполз на поверхность, щурясь от яркого света, и наконец увидел поезд.
На первый взгляд – обычный поезд. Деревянные вагоны, платформы с неведомыми грузами, накрытыми брезентом. Но что-то было не так. Другие пропорции, другой звук, запах – все сбивало с толку человека, привычного к стандартному, сто раз виденному подвижному составу.
– Быстро, Степа, быстро! – проговорил Амир. – Некогда по сторонам зевать.
– Что делать-то?
– За мной…
Он какое-то время метался между грудами обломков, наконец остановился.
– Здесь – хорошо. Присядь и не высовывайся. Если что случится – вон, дыра в стене, выбирайся и беги без оглядки.
– А ты куда?
– Я договариваться буду, Степа. Это тоже непросто.
– С кем?
– Как повезет. Лучше – если с погранцами. С паровозными дозорными труднее лялякать, они больно уж гордые. Наши-то попроще…
Поезд наконец начал замедляться. От визга тормозов завибрировал воздух.
– А если мне бежать, то куда?
– Тише, говорю. Все, замри. Ждем.
Поезд уже стоял, но продолжал издавать разнообразные звуки – в нем постоянно что-то шипело, лязгало, потрескивало. Амир очень осторожно выглядывал из-за камней и что-то бормотал.
– Идут… – сказал он. – Замри. Совсем замри, дыши через раз.
Степан все же нашел щель между обломками и глянул вдоль путей. Он сразу увидел четыре фигуры, идущие в его сторону от головы поезда.
Трое были в одинаковой светло-зеленой форме, закутанные и утепленные до невозможности. Лица скрывали черные маски с дырками для глаз, на глазах же были большие очки, вроде горнолыжных.
У них были автоматы. Шли неторопливо, внимательно смотрели по сторонам. Словно три неумолимых безликих смертоносных робота.
На четвертом была черная форма, он подходил почти к каждому вагону, что-то осматривал, обстукивал и ощупывал.
