меня так же сильно, как я не хочу ее отпускать.
– Ладно, – перебиваю я ее. – Я останусь тут, не буду ни с кем контактировать, я не… не испорчу все на этот раз. – Я пристально смотрю на одноразовый телефон, не рискуя поднять взгляд на нее. – Как только ты уйдешь, я позвоню Регине, чтобы она заменила меня на работе, и завтра я должна была встретиться с Кармель, чтобы подготовиться к контрольной по истории, к понедельнику…
– Нет, тебе нельзя никому звонить. – Ее пальцы впиваются в мое плечо. – Вообще никому. Они нашли нас по фото. По фото. Будь уверена, они следят за всеми, кого мы знаем.
– Но я потеряю работу, и я обещала Кармель, что мы вместе повторим про Варфоломеевскую ночь. Она постоянно забывает, кто такие гугеноты, и… и… – Я путаюсь в словах, пытаясь выговорить их как можно быстрее, чтобы она поняла. Я не могу просто исчезнуть. Мы наконец-то задержались на одном месте достаточно долго, чтобы люди начали переживать, если однажды я просто пропаду. А как же Эйден? Он будет ждать меня у библиотеки, там, где мы всегда встречались. Если я не приду, он решит, что это и есть мой ответ, что я для него важна, а он для меня – вовсе нет.
Я разобью ему сердце, а я этого не хочу. Я ничего этого не хочу.
Я чувствую, как дрожат губы, а затем мама снова обнимает меня.
– Прости, я не хочу, чтобы ты проходила через это, и я все исправлю. Обещаю, я все исправлю.
У меня сдавливает горло. Я задаю вопрос, который никто, никогда не должен задавать своей матери:
– Что, если что-то случится с тобой?
Она молчит так долго, что я начинаю слышать, как бьется мое сердце.
Она открывает рот, закрывает его, потом открывает снова.
– У меня больше нет выбора.
Затем она обнимает меня, прижимает к себе, и от этого меня снова начинает мутить, но я так же крепко обнимаю ее в ответ.
– Просто скажи мне… кто тебя преследует? – спрашиваю я, когда она идет к двери.
Она останавливается, уже взявшись за дверную ручку, и, хотя мне не видно ее лица, я догадываюсь, что она отвечает, крепко зажмурившись:
– Что бы ни случилось, пожалуйста, помни, что я люблю тебя.
Выход
Мама не звонит.
На первый день я убеждаю себя, что у нее могло найтись множество причин задержаться. Может, возникли проблемы с машиной. Может, она потеряла телефон или у него села батарейка. Может, то, что ей нужно было сделать, заняло больше времени, чем она рассчитывала.
Могло случиться миллион вещей, еще не означающих, что случилось нечто плохое.
Но все же… может быть, она ранена.
Может быть, они нашли ее.
Может быть, они убили ее.
Я не сплю.
На второй день я больше не могу врать себе. Мама должна была позвонить. Она могла скрывать от меня что угодно, но не свою любовь. Она бы никогда не оставила меня вот так, одну, на несколько дней. Значит, у нее не было выбора.
Потому
