style="font-size:15px;"> – Ну, полноте, месье, полноте… – успокаивает его вдова. – Успокойтесь, Вы же мужчина!
– Проклятье! – визжит он. – Как можно быть таким бесчеловечным! Будьте же благоразумны. Я хороший.
Слово «хороший» звучит убедительно, и мадам Рабински даже кивает, словно ручается за Кревера. Но Базиля всем этим не проймешь, сколько этих «хороших» портят воздух в Париже? Он все еще нежится в своей постели. Очередная сигарета медленно превращается в пепел. Под тахтой стоят две пустые бутылки из-под сухого, в одну из которых он помочился ночью, чтобы не тащиться в уборную.
– Откройте, откройте, ну не спать же мне тут с крысами? Я все равно никуда не уйду… месье Базиль, кажется, Вас так зовут, эй, открывайте! Базиль, ау!?
Вот неугомонный, достанет даже мертвого! Базиль, наконец, натягивает на себя тельняшку, и, немного покачиваясь, идет на зов своего имени. Щелк дверного засова кажется вечностью.
– Ну, слава богу, родной, – обрадовался Кревер, пытаясь броситься на грудь спасителю, – а мы боялись, что с Вами что-то случилось…
Он не договорил фразу, так как был схвачен за шиворот и оторван от пола, будто воздушный шарик. Кажется, дар речи пропал у месье Кревера. Такое иногда случается. Он лишь качнул своими ножками и был вынесен на улицу, несмотря на робкое и совсем неубедительное повизгивание. Там месье Кревера вежливо усадили на лавку, хлопнули по плечу, чуть не сломав ключицу, а через минуту из подъезда вылетели, несмотря на мольбы мадам Рабински, что там может быть бомба, два больших желтых чемодана. Один из них от удара о землю раскрылся, и весь свет увидел, сколько у месье Кревера глаженных носков.
– Я здесь живу, месье, и не позволю так со мной обращаться! – грозил он своим маленьким кулачком в сторону дома могильщика, спешно собирая разбросанные вещи.
Потом мадам Рабински подошла к нему с дымящейся на морозце чашечкой и что-то стала объяснять, уперев кулаки в свои заплывшие жиром бока. Базиль выглянул в окно.
– Какая милая сцена…
Все они заговорщицки покосились на него, но он благополучно зашторил шторы.
– Не волнуйтесь, месье Кревер. Попейте кофейку, полегчает. Базиль – парень отходчивый. Просто Вы пришли в не подходящий момент, – мадам Рабински, как всегда в своем репертуаре. – У него вчера юбилей был.
– Что за юбилей, позвольте узнать?
– Ровно пять лет прошло, как его бросила жена. Сущая стерва, скажу Вам, виляла попой тут в «Проворном кролике».
– Но причем тут я, мадам? – непонимающе вздохнул месье Кревер, отхлебнув глоток кипятка. – Меня тоже как-то бросил партнер по бизнесу, но я никого не выставлял за дверь!
– Но Ваш партнер по бизнесу, как Вы изволили сказать, не укатил в Ниццу на Вашем же Феррари да еще со своим танцмейстером! Вы надеюсь, не танцуете? Не вздумайте говорить месье Базилю, что Вы каким-то боком танцуете…
– Я
