тут чего-то, – проворчал недовольно Паша.
– Давайте за стол, а то жаркое остывает и есть охота – под грудью сосет…
В окна, освещенные яркой люстрой, гляделись серые сумерки, сплавляя в единую стенку плотные кусты смородины в палисаднике, и не привычная для преддверия осени тишина обволакивала дом.
Пили и ели неторопливо, степенно.
– Совсем, елкин кот, стало туго со скотиной. – Паша утер губы рукой, готовясь выпить очередную порцию водки. – Подняли все луга на дыбы, расковыряли техникой, а толку, считай, никакого. Приходится по клочкам сено косить. Пока насобираешь на омет, напереживаешься, натешишься с вилами, и отпадает всякая охота пускать лишнюю голову в зиму.
– Тебе позволь – так размахнешься на целое стадо. – Иван глядел озорновато, жмурился. Крупное его лицо с резкими чертами, обветренное и загорелое, едва заметно розовело. Кустистые брови слегка вздрагивали, когда Иван смеялся.
– А что, елкин кот, если б дозволили держать скота неограниченно и техникой помогали в страду, и держал бы. Кому от этого худо? – Паша потянул кусок жаркого. – Мы бы не по одной туше, а по две-три повезли продавать, горожанам в радость, а то мясо там только на рынке бывает, и то в очередь да по выходным.
– И не только бы базаром ограничились, – поддержал его немногословный Андрей, – а и сдавали бы еще в государство по закупочным ценам.
– Дело говорят, – вмешалась вдруг Нюра. – Раз тяжело сейчас с продуктами в городе – можно было бы и что-то разрешить.
– Во, Нюра! Во, голова! – Паша привстал. – А ну, давай выпей с нами! – Он потянул ее за стол.
Нюра отмахнулась:
– Какой я питок. Одну стопку приму, и голова потом болит.
– Поболит – пройдет, не каждый день. – Андрей ухватил полупустую бутылку со стола и плеснул водки в свободный стакан. – Пей! Чтоб нам завтра толком распродаться.
Нюра кинула взгляд на Ивана – явно ожидая его разрешения.
Иван глядел добродушно, улыбался.
– Ты за телушкой все лето ходила, – произнес он, – вот и выпей для успокоения души.
Нюра с нерешительностью поднесла стакан к губам.
– Вот это по-нашему! – заметив, как она неторопливо пьет, – выкрикнул Паша. – Золото, а не баба! Что пожарить, что испить. И соображаловка работает.
– Ну-ну, ты не шибко-то петушись, – усмехнулся Иван, – а то накостыляю.
– А я че, елкин кот, я не че, что есть – то есть. Про наши заковыки в хозяйстве она правильно мыслит.
Иван, на правах хозяина снова долил всем водки.
– Про кооперативы все долдонят по телевизору, – продолжил он начатый разговор, – да пока у нас эти возможности откроются – не один год пройдет, а там неизвестно, как жизнь повернется. Мне лично эта затея про частные лавочки, ларьки-пузырьки не ложится на душу, сомнительно как-то.
– А что, елкин кот. – Паша подмигнул Нюре. – Возьмем вот втроем и организуем кооперативную ферму. Ты выездных лошадей будешь разводить на продажу,
