духу, а не настоящим персидским»[51].
За успешную работу в Петербургском Университете, в Российской археографической комиссии и в Азиатском департаменте Министерства иностранных дел империи Мирза Джафар был награжден орденами Святой Анны 1-й и 2-й степени, Святого Владимира 3-ей степени, Святого Станислава 1-й степени и знаменитым иранским орденом Шири-Хуршид. В конце жизни он обратился к декану юридического факультета с просьбой принять от него пятипроцентные государственные банковские билеты на сумму 1000 рублей для учреждения «Топчибашевской премии» для студентов, особо отличившихся в административно-управленческой области. Проценты, набегавшие на эти билеты за 2 года, составляли премию в 100 рублей. На основании просьбы Мирзы Джафара позднее решением Сената и с разрешения царя эта премия получила официальный статус[52].
За годы работы в Петербургском Университете слава Мирзы Джафара Топчибашева распространилась далеко за пределы России. Он стал действительным членом Лондонского Королевского Азиатского Общества. К книге сонетов великого польского поэта А. Мицкевича М.Д Топчибашев написал крайне интересное вводное слово, опубликованное на русском и польском языках. В этой публикации он представился как «Мирза Джафар ибн Али Мардан-бек Туей из рода Топчибаши оглу»[53]. Как видим, в начале 80-х годов, когда Али Мардан-бек начал свое обучение, фамилия Топчибашева была в Петербурге широко известна. К тому же, в 1848 году по указанию министра иностранных дел К. Нессельрода была создана комиссия, рассматривавшая вопрос о правах дворянства в Грузии и Имеретии, подтвердившая принадлежность Мирза Джафара к классу мусульманских-беков Закавказья. К обращению Мирзы Джафара в российское министерство иностранных дел с просьбой признать его наследным дворянином была приложена и специальная грамота, данная грузинским царем Георгием XII его отцу Али Мардан-беку в 1799 году[54]. Благодаря тому, что приступивший в 1819 году к обязанностям преподавателя Петербургского Императорского Университета М. Д. Топчибашев в совершенстве владел фарсидским языком и литературой, ряд русских авторов представляют его выходцем «из Грузии и персом по происхождению»[55]. Однако, получив документ о принадлежности к дворянской когорте мусульман Грузии, он положил конец пересудам о своем «персидском происхождении».
И в последующие годы Мирза Джафар не прерывал своей связи с Тифлисом. Его студент А. Ходзько, по происхождению поляк, писал об этом так: «Мирза Джафар поистине является одним из лучших ныне з др ав ствующих поэтов своего отечества. После присоединения Грузии он переехал в Петербург и уже освоился с европейскими обычаями, но сохранил до сих пор национальную одежду, религию и славу отечественной музы… У него в Тифлисе есть дом и сад. На днях он дал своим знакомым, уезжавшим в Грузию, письмо к садовнику, чтобы тот впустил гостей в сад и угостил фруктами»[56]. После смерти Мирзы Джафара, в 1872 году Санкт-Петербургский окружной суд провел
Веселовский Н.И. Сведения об официальном преподавании восточных языков в России. СПб., 1879. С. 150–151; Гулиев В. «Азербайджанская школа» в Российской ориенталистике. Баку, 2002. С. 38.
Григорьев В.В. Мирза Джафар Топчибашев (некролог) // Известия Императорского русского археологического общества. Т. VII. СПб., 1872. С. 304; Конспект книги «Императорский С.-Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существование. Историческая записка, составленная по поручению Совета Университета ординарным профессором кафедры истории Востока В.В. Григорьевым. СПб., 1870» // Archives d’Ali Mardan-bey Toptchibachi, carton n° 6/2. CERCEC, EHESS, Paris; Велиев T.T. Новые материалы о М.Д. Топчибашеве // Известия АН Азербайджанской ССР. Сер. История, философия и право. 1983. № 3. С. 22; Более подробно о «Топчибашевской премии» см.: Российский Государственный Исторический Архив (РГИА). Ф. 733. Оп. 147. Д. 765. Л. 1–5.
Мицкевич А. Сонеты. А., 1976. С. 304; Дополнит, информ. см.: Гулиев В. Азербайджанская филологическая мысль и русская литературно-общественная среда (первая половина XIX века). Баку, 2000.
Гулиев В. Азербайджанская филологическая мысль и русская литературнообщественная. С. 35–36.
Конспект книги «Императорский С.-Петербургский университет в течение первых пятидесяти лет его существования. Историческая записка, составленная по поручению Совета Университета ординарным профессором кафедры истории Востока В.В. Григорьевым. СПб., 1870» // Archives d’Ali Mardan-bey Toptchibachi, carton n° 6/2. CERCEC, EHESS, Paris.
Гулиев В. «Азербайджанская школа» в Российской ориенталистике. Баку, 2002. С. 120; Гулиев В. Азербайджбайджанская филологическая мысль и русская литературно-общественная среда (первая половина XIX века). Баку, 2000. С. 139.
