на встречу со мной. Надеюсь, вы хорошо меня поняли.
Чиновник был человеком относительно невысокого роста, средних лет и на первый взгляд выглядел довольно безобидно. Учитывая место его работы, можно было сказать, что костюм на нем сидит как-то неуклюже, а волосы нуждаются в укладке. Тем не менее сдержанная угроза, прозвучавшая в его словах, недвусмысленно давала понять – он привык к тому, чтобы все сказанное им выслушивали без каких-либо возражений. Даже несмотря на специфический высокий голос, звучащий чуть ли не по-детски, он производил впечатление человека влиятельного, спорить с которым небезопасно. В пользу этого говорило обращение на «вы», а также то обстоятельство, что выговор главному инспектору был сделан им спокойно, как нечто само собой разумеющееся.
Графиня попыталась было вступиться и взять вину за опоздание шефа на себя. Не будучи гадалкой, можно было с легкостью предвидеть, к каким роковым последствиям может привести столкновение их несдержанного начальника с напыщенным бюрократом. Однако в этот момент с совершенно неожиданной стороны явилась помощь в лице секретаря приемной начальника Главного управления полиции – вообще-то, женщины неизменно мягкой и доброжелательной. Тем не менее сейчас голос ее прозвучал резко и агрессивно, и несмотря на то, что она продолжала сидеть неподвижно, адресат ее отповеди был очевиден:
– От имени начальника Главного управления полиции Дании смею заметить, что наш дорогой друг явился сюда в качестве гостя, и если он не потрудится вести себя подобающим образом, то вполне может уматывать восвояси. Последнее выражение является прямой цитатой: мой шеф просил меня употребить данный оборот, извинившись и особо подчеркнув, что, к сожалению, не обучен искусству тонкой дипломатии.
Представитель Министерства иностранных дел поднялся и в мертвой тишине покинул зал, даже не взглянув на показывающего ему с огромного экрана язык Альберта Эйнштейна – это Мальте Боруп, моментально прочувствовав ситуацию, отыскал среди слайдов подходящую к ситуации картинку. Вслед за чиновником удалилась и секретарь, кратко пояснив, что теперь, по-видимому, и ее присутствие вовсе не обязательно.
Когда дверь за ней закрылась, первым заговорил Арне Педерсен:
– Ну и здорово, черт возьми! Теперь мы по крайней мере можем попытаться сделать хоть что-то конструктивное, а все скандалы оставим на потом. Потому что скандал таки будет. Этот пигмей, судя по всему, человек не из последних. Так что, Мальте, готовься – тебе грозит как минимум лет пять депортации.
Конрад Симонсен, так и не проронивший на протяжении всей разыгравшейся сцены ни слова, открыл наконец рот:
– Ладно, не будем терять времени. Мальте, давай первые фотографии. Кстати, если у кого-нибудь будут какие-то разумные соображения, можно свободно высказываться. Нечего разводить всякие там формальности.
Изображения двух мертвых женщин, возникнув
