фойе. – Вот, видишь, на афише не Куницыны, а Верховцевы. Они – воздушные гимнасты и выступают с гастролером, их номер будет показан во втором отделении.
В антракте зал опустел, многие вышли в фойе, где можно было и лимонаду выпить из бумажного стаканчика, и бутерброд с сыром съесть, да и просто так походить. Например, можно было подойти к артистическому выходу на арену и даже заглянуть туда, в сам цирк, где была пестрая суета, где каждый что-то на ходу репетировал и откуда пахло прелыми опилками.
А на арене в антракте производились какие-то загадочные действия. Например, появилась довольно крупная сетка, и ее растянули над ареной на высоте человеческого роста. Затем прожекторы стали пробовать освещать «воздушную» арену, то есть пространство между куполом и сеткой, и оказалось, что выше сетки метров на пять, наверное, натянуты канаты между двумя вышками-опорами, закрепленными по бокам арены. Но самое удивительное было в том, как показалось Лике, что из-под купола спустились качели. Дед Лева сказал, что они назывались трапецией.
Номер «Воздушная феерия» был действительно очень зрелищным! Как потом поняла Лика, он был гвоздем программы, и именно его приходила увидеть публика, причем многие зрители делали это не один раз!
– Встречайте королей полета, воздушных гимнастов непревзойденной династии Верховцевых! – громоподобно оповестил конферансье.
Раздались уверенные, продолжительные аплодисменты. Затем публика притихла, будто собираясь с силами для главного эмоционального переживания этого воскресного дня.
Свет погас, оркестр заиграл бурное вступление, и на арене под сеткой в ярком луче прожектора оказались сразу несколько артистов, стоявших группой. Все они были в темно-лиловых шелковых плащах, воротники и подолы которых были густо расшиты серебряными блестками, и цилиндрах в тон. На всех были мягкие сапожки цвета лаванды и черные полумаски – точно такие, как у Мистера Икс, лирическая история которого Лике была известна.
Под звенящие звуки оркестра, провожаемые ни на секунду не отпускавшим их слепящим лучом, артисты одним движением сбросили на руки подоспевшим клоунам свои плащи и цилиндры. Не отрывая глаз, зрители следили за тем, как воздушные гимнасты Верховцевы – шестерка мужчин и женщин, одетых в облегающие светло-лавандовые костюмы-трико, все сплошь расшитые блестками, – проворно залезали по веревочным лестницам на платформы, на мощных опорах укрепленные по обеим сторонам арены.
Снизу за передвижениями Верховцевых наблюдал конферансье, и когда под мелкую барабанную дробь, завершившуюся всплеском литавр, гимнасты синхронно исполнили эффектный жест приветствия, его усиленный микрофоном голос, вновь заставил публику прийти в движение.
– На арене нашего цирка! Только сегодня! Только для вас… Великолепный и неподражаемый покоритель ваших сердец и нашей воздушной арены, звезда цирка Венгерской народной республики Ференц Фрай!
Раздался шквал аплодисментов, и Лика увидела,
