совершенно уверен, – продолжал Доусон, не слушая ее возражений, носивших, впрочем, довольно формальный характер, – что до прошлой среды, когда тебя вызвали на место для дачи свидетельских показаний, я никогда с тобой не встречался. Сам я сидел в последнем ряду, так что ты вряд ли могла меня увидеть, даже если бы посмотрела в ту сторону. Итак?..
– Я действительно не видела тебя в суде, – сказала Амелия.
– А не в суде?
– Я заметила тебя уже после того, как заседание закончилось, – нехотя призналась Амелия. – Чтобы спрятать меня от твоих назойливых коллег-журналистов, мистер Джексон отвел меня в кабинет на третьем этаже. Его окна выходят на площадь перед зданием суда. Пока он на ступеньках общался с репортерами, я смотрела в окно… и вдруг увидела тебя. Ты стоял довольно далеко, почти у самой проезжей части рядом с каким-то дорожным знаком на столбе.
– И ты сумела меня рассмотреть? С высоты третьего этажа?
Он улыбнулся самым саркастическим образом, и Амелия снова почувствовала нарастающее раздражение.
– Ты был похож на бомжа. На бездомного бродягу. Волосатый, небритый, кое-как одетый… С тех пор ты не слишком изменился, поэтому-то я и узнала тебя практически сразу. – Амелия покачала головой. – Надо было все-таки попрыскать на тебя перцем за то, что ты за мной следил… – Она машинально посмотрела на перцовый баллончик, который был по-прежнему нацелен ему в лицо, и медленно опустила руку. – Как бы там ни было, считай, что я тебя предупредила. Не смей приближаться ко мне или к моим детям. Если я тебя увижу еще хотя бы раз, я сразу позвоню в полицию, и тогда пеняй на себя.
Она повернулась, чтобы уйти, но Доусон вдруг сказал:
– Раз уж ты все равно здесь, могу я задать несколько вопросов?
– Ты что, глухой? – Амелия обернулась через плечо. – Я не даю интервью.
– Не интервью. Мне только хотелось кое-что уточнить.
– Нет.
– Та девушка, которую я постоянно вижу с детьми… Она твоя родственница? – Он кивнул в сторону окна. Из окна был хорошо виден кусок пляжа, где Стеф и дети затеяли игру в мяч.
Амелия немного подумала, но потом решила, что на этот вопрос она может ответить.
– Нет. Я наняла ее на лето, чтобы было с кем оставить детей.
– А старик, который утром запускал с ними воздушного змея?
– Просто хороший знакомый. Он каждое лето снимает коттедж по соседству. – Она покачала головой. – Все, хватит вопросов.
Амелия готова была уйти, но он снова остановил ее.
– Почему бы нам просто не поболтать по-соседски? – спросил Доусон. – Что в этом такого?
– Надеешься, что я забудусь и проболтаюсь? Выдам тебе все мрачные секреты, которые я храню в тайниках своей души? – Она усмехнулась. – Не выйдет, мистер журналист!
Он слегка приподнял выгоревшую на солнце бровь.
– У тебя есть мрачные секреты?
– До свидания, Доусон.
Двигаясь с непостижимой быстротой, он шагнул вперед и встал
