в свой домик на колесах и сможет воспроизвести весь ритуал правильно, то есть проделать все строго двадцать один раз.
Чья-то тонкая рука дергает его за рукав.
– Вы пропустили мой столик, – говорит какая-то женщина. Ага, это та самая, которую только что обслуживал мистер Мид. Джим выдергивает руку из ее цепких пальцев, словно они его обожгли. Да он даже в глаза ей посмотреть не может!
На прогулке обитатели «Бесли Хилл» всегда шли рядом друг с другом и никогда друг к другу не прикасались. Если няньки кому-то и помогали одеться, то делали это неторопливо, спокойно, прекрасно понимая, что могут невольно вызвать у пациента панику.
– Вы что, не видите? – раздраженно говорит Джиму посетительница, словно он какой-то дурак, и указывает на столик в центре зала. Она выбрала тот, что стоит на одинаковом расстоянии и от окна, и от сервировочного стола у противоположной стены. На спинке стула уже висит новенькое пальто дамы, на столе возле баночек с приправами и бумажными пакетиками с сахаром стоит ее чашка кофе. Джим следует за ней, и она приподнимает свою чашку, чтобы он мог вытереть столик. Лучше бы все-таки она не стояла так близко от него! У Джима начинают дрожать руки. Женщина нетерпеливо вздыхает и говорит:
– Бог знает, что тут творится в вашем кафе! Может, на его переустройство и истрачена огромная сумма, да только все равно это дешевка. Ничего удивительного, что здесь так пусто.
Джим брызгает аэрозолем. Два раза. Потом еще раз. Вытирает. Два раза. И еще раз. Чтобы немного расслабиться, он старается полностью освободить свои мысли, как ему вечно советовали медсестры. Он представляет себе белый свет, как он плывет в нем… но тут чей-то крик резко возвращает его к реальности, сокрушая только что созданную им защиту:
– Черт бы побрал эти проклятые ступеньки! О-о-о! Чтоб вас всех!..
Нет, в таких условиях невозможно продолжать работать! Джим украдкой бросает взгляд на особу, что хватала его за рукав. Вид у нее в высшей степени оскорбленный, как, впрочем, и у мужчин, что до этого казались абсолютно замороженными. И все они смотрят на мигающую елку.
– Чтоб меня черти взяли! – говорит елка.
Интересно, думает Джим, а мистер Мид знает, что елка не только мигает, но еще и разговаривает и даже непристойно ругается? Но тут из-под елки показывается физиономия новой поварихи Айлин, она поднимается наверх с таким видом, словно ей пришлось карабкаться по голой отвесной скале.
– Вашу мать… – отчетливо произносит она.
Вспышка, вспышка, вспышка – это елка ей отвечает.
Кстати, поварихе не полагается пользоваться лестницей для посетителей. Ей следует подниматься по служебной лестнице. Этого нарушения порядка вполне достаточно, чтобы Джима начало трясти. Кроме того, своими воплями и неожиданным появлением эта грубиянка нарушила ритуал, и теперь ему придется снова пшикать аэрозолем и вытирать, пшикать и вытирать…
– Послушайте,
