style="font-size:15px;"> – Где мы достанем его посреди морской пустыни? – сказал боцман, разводя руками. – И есть ли в этом необходимость?
– Но как же без него?
Однако казалось, Шилох не особо горевал из-за смерти товарища, и даже больше, он не видел смысла в его пребывании на корабле. Меня очень насторожило его пренебрежение мистером Хагли, особенно после того как он шел на сегодняшнюю бойню в авангарде абордажной команды. Не жалея костюма и парика. И своей жизни!
– Накой нам покойник на корабле? – прохрипел Шилох и вытер ладонью заливающий глаза пот. – Лишний груз.
– Капитан распорядился похоронить его, – ответил доктор и уселся на первую ступеньку, – когда ступим на землю.
– Похоронить? – усмехнулся Шилох. – Выбросить его за борт, и дело с концом.
– Побойся Бога! – воскликнул доктор Аттвуд. – На его месте мог оказаться любой из нас. Я бы не хотел закончить свои дни кормом для рыб. Кроме того, меня ждут дома. Каким бы я не вернулся. Даже пусть фрагментами.
– Он мертвец, – махнул рукой Абберботч. – А мертвецам сам знаешь, не нужны ни место в шлюпе, ни потребность в шлюхе. Ни ром в кубке, ни табак в трубке. Эммет отпоет его, и поминай, как звали. И Барлоу куда-то запропастился. Неужто умер в бою.
Доктор молчал. Вряд ли он знал, куда подевался наш старый канонир. Об этом знал лишь я. И, возможно еще Дэйви Джонс.
– Док, – сказал Шилох и так же уселся на одну из ступеней, которая оказалась пронзительно скрипучая, – ты совсем недавно служишь на корабле Хэтчера, и не знаешь, каким он был, и каким он теперь стал. Он выжил из ума! Вся команда уже не в восторге от его пьянства и сумасшествия. Хэтчер топит корабли один за другим, и мы вынуждены плавать на этом старом корыте. И шхуну он сжег! Всех, кто был на ней, убил. Погляди. Она вся в огне! Он забрал оттуда лишь ром! Представляешь? Это в наше то голодное время. Только ром!
– Ну, – пожал плечами судовой доктор.
– Ну, – повторил Шилох. – Весь королевский флот уже на ушах. Ну. Не ровен час, и его как собаку повесят на солнцепеке. И нас вместе с ним. И тебя заодно.
– Я не подписывал с капитаном контракт, – сказал доктор. – Я пленный.
– Никто на это не посмотрит, когда гвардейцы откроют по нам огонь, – покачал головой Шилох. – Порешат всех. Но эта дикая тварь умрет оскалившись, потому что будет знать, что удар нанесли свои.
– Шилох, ты про что?
– Про то, – Шилох перешел на шепот, – что Говард достаточно дел наворотил. Пора и меру знать! А я, между прочим, – Шилох наклонился к уху доктора, – сгожусь и на большее, нежели приглядывать за канатами и прочим барахлом. Смекаешь? Не?
– Нет, – ответил врач. – Не смекаю, и смекать не хочу. И вообще, – рассердился Аттвуд, – зачем ты мне это рассказываешь? Мне это все не обязательно знать. Я лишь врач. Мое дело
