плот на берег, а сам бежит во весь опор к нам, ко мне и Сантьяго. Тот, согнувшись, лежит в паре шагов от меня. Жалобно всхлипывает, козлина. Понимает, что впутал нас в это всё, думает, как жить дальше. Впрочем, комментарии излишни.
– Сука, Боцман! – вдруг, как дождевой червь, которого ударило электричеством, выгибается и вскакивает Сантьяго.
Сквозь грохот речных вод его отчаянный вопль всё-таки прорывается на тот берег. Боцман, выжимая шмотки, поднимает голову, – мол, вопросы?
– Ты когда-нибудь рулил этой своей хернёю?
Боцман делает пару шагов в сторону Сантьяго, щурясь, пытаясь уловить, что тот ему кинул. Всё лицо его выражает раздражённое недоумение.
– Твоя херовина когда-нибудь плавала? Ты когда-нибудь управлял этим своим плотом?
Боцман, усмехнувшись, тут же громогласно отвечает:
– Я чё те, больной, по-твоему, плавать на этом? Меня и тут муха не жрёт! И вообще бывает, что соль дороже рыбы!
Сантьяго с размаху садится на жопу, потом поднимает руку, разжимает пальцы и смотрит на прозрачный пакетик-зип с тремя мокрыми таблетками в нём.
– Промокли… – цедит он сквозь зубы.
Сантьяго встаёт и истошно кричит, да так, что Ильменка на время будто бы застывает.
– Гера! Слушай сюда!
Гера, вдумчиво куривший папиросу, поднимает голову и смотрит прямо на Сантьяго. Тот продолжает:
– Мобилы мы промочили! Вернёмся через полчаса, максимум час. В доме возьмём трубу, сделаем дозвон. Как понял?
Гера кивает.
– Захарика оставьте целым! – кричит Боцман. Он уже закончил с вещами и, закинув штанцы на плечо, не спеша топает домой, слегка покачиваясь.
Гера, бросив хибарик, садится в машину.
– Я понял, кто вы! – Боцман, вдруг чему-то обрадовавшийся, машет своими мокрыми штанами. – Вы не из налоговой нифига!
Радостный Боцман аж подпрыгивает на своих мощных волосатых голых ногах.
– Вы не из налоговой! Вы – хиппи сраные!
12:12
Делаем мы пару шагов от берега, и тут сознание ко мне внезапно возвращается, будто это такой оптический аппарат, у которого на время вышел из строя фокус. Я вдруг всё отчетливо понимаю, всю вот эту произошедшую только что дичь несусветную. Я шиплю:
– Сеня, ты говна кусок. Ты только что чуть не утопил нас.
Нат держится чуть позади. Он приосанивается, как бы между делом говорит:
– Я почти даже не намок. Вот.
Сантьяго машет руками, как если бы его атаковал небольшой рой мошки.
– Да ты опух, – продолжаю я. – Ради каких-то танцулек!
– Так, успокойся, – отвечает он и меж тем открывает пакетик с синими разбухшими, постепенно превращающимися в кашку таблетками. – Нам просто нужен бензонасос для пизженого старого бензогенератора. Тоже мне великая
