дверь на ключ. Уже никто не нарушит твой покой. Желтый круг светильника над столом выхватит из темноты угол комнаты. Оттого остальные стены, погруженные в сумрак, стараются исказить предметы. Напрасный труд. Ты знаешь их лучше, чем свои ладони. Это – твои инструменты.
Сейчас, когда мастерская принадлежит лишь тебе, здесь все иначе. Келья алхимика. Лаборатория. Вместилище тайн.
Тебя называют мастером, с любопытством поглядывая на привычно работающие руки. Пусть говорят. Но ты знаешь, сколько раз сбивал пальцы этот старый с промасленной ручкой молоток. Как рвет дерево неудачно заточенная ножовка. Как тяжело работать в спешке, жертвуя отделкой. А вон тот инструмент ты до конца не освоил. Терпи, еще есть время. Прибей свою тень неумелости на стене.
Зачем ты стараешься делать лучше? Деньги? Они никогда не манили тебя. Иногда ты берешь за работу, если клиент особенно скучен. Но никому не расскажешь, что этот воздух из форточки, принесший запах первого снега, или опавший осенний лист, как и мимолетный взгляд женщины, мелькнувшей в толпе, значат для тебя больше, чем новый дензнак. К чему это знать людям?
И вот тебя снова зовут: Эй! Помоги-ка! И ты идешь, потому что знаешь, надо делать и делать хорошо. А когда закончишь, люди подумают, – ну вот, ушел плотник. А ты не плотник. Ты – поэт. Это еще одна твоя тайна. И пусть люди ценят материальное. Стол, стул. Исправленный шкаф. Настоящее глубже, оно не ломается.
Прибей на стене еще одну тень – желание летать. Надо делать работу. Взгляни! Вот они, твои тени, тускнеют под шляпками гвоздей. Вон та, левее, – твое нетерпение. Распятые призраки, каких не увидишь днем.
Ты снова оглядываешь свой театр, свой таинственный замок: черные ниши в стенах, выступы с развешенными заготовками, – они ждут своего часа. Здесь проходит жизнь.
Завтра ты снова откроешь дверь, – взревут, загудят лампы – и, начиная рабочий день, бросишь взгляд в зеркало. Тебе еще нет сорока, а морщины у глаз потянут из души что-то мелкое. Прочь, гони эту смуту. Улыбнись! Вспомни свой главный секрет.
Пусть люди видят – вот стоит мастер с натруженными руками и спокойным лицом. Он умеет вбивать гвозди. Пусть видят. Они не знают главного. Не взрослый муж сейчас выслушивает их просьбы. Двенадцатилетний мальчишка все так же украдкой поглядывает на губы своей подружки, мечтательный мальчик, в сладком одиночестве грезящий о каких-то открытиях, изобретениях, чтобы нельзя было умереть ни себе, ни людям… И еще Бог знает о чем.
Мальчишка, идущий по первому снегу и вдыхающий воздух всяческих тайн.
– У вас что, стул? Проходите. Сейчас возьму инструменты.
Зверинец
Подрабатываю ночным сторожем. Закрываю музей изнутри, читаю, а ночью укладываюсь на стульях. Спать неудобно, душно, – но короткий сон перед дневной сменой необходим. В общем, ломаю здоровье за копейки.
Музей, бревенчатая изба, построен между каменных городских зданий в честь бывшего госдеятеля. Этакая стилизация, вроде как руководитель – выходец из крестьян. Есть несколько вещей деятеля, ручка, удостоверение
