очень интересное место, но главное будет на сцене. Как-нибудь вечерком.
Постановкой занималась труппа «Дикий гвалт», они играли свои спектакли в разных театрах, в те вечера, когда там ничего не шло.
Это была последняя сценография Нико. Едва завершив наброски, он заболел, и компания воплотила его видение со всей возможной бережностью. В мир театра Нико ввел Джулиан, и он же познакомил его с труппой. Просто Нико был таким парнем, что всем хотелось что-то сделать для него. Он всегда так простодушно улыбался и выглядел таким польщенным любой услугой, которую ему оказывали.
Йель примчался домой из Эванстона и сменил свои заляпанные слаксы, но оказалось, что Чарли неожиданно расхотел идти в театр. Он лежал на кровати, уставившись в потолок.
– Видел отзыв в «Ридере»? – сказал он. – Они написали, спектакль «обескураживает».
– Это «Гамлет», – сказал Йель. – Он и должен обескураживать.
– Ты знаешь, сколько идет эта пьеса? Мы состаримся раньше, чем она кончится.
Йель сбросил шлепанцы и опять всунул ноги в туфли Нико. Они чуть растянулись, кожа как следует обхватывала его пальцы.
– О, – сказал Чарли, – кажется, звонил твой папа.
Отец всегда звонил Йелю в первых числах месяца – достаточно регулярно, чтобы Йель увидел в этом нечто механическое, пункт в его списке дел, вроде проверки батареек в датчиках дыма. Йель не видел в этом ничего обидного – просто его отец всегда мыслил так по-бухгалтерски. Но если трубку брал Чарли, Леон Тишман не просил ничего передать сыну, а только бормотал, что видимо ошибся номером. Пять лет назад, когда Йель только влюбился в Чарли и был готов трубить об этом на всю округу, он пытался сказать отцу, что нашел себе пару. Но отец в ответ произнес что-то вроде «боп-боп-боп-боп-боп», словно на линии возникли помехи, и повесил трубку.
– Да, как раз подошло время для его звонка, – сказал Йель.
– Ага, но он ничего не сказал. Как-то необычно. Только подышал мне в ухо.
– Возможно, это был твой тайный воздыхатель, – сказал Йель. – Он глубоко дышал?
Но Чарли не поддержал шутку.
– Может, это был кто-нибудь еще? – спросил он. – Потому что все же странно.
Йелю не понравилась направление мыслей Чарли. Он мог бы высказать недовольство или развеять его опасения, но он сказал:
– Нико обещал доставать нас с того света.
Чарли перевернулся, уткнувшись лицом в подушку.
– Мне правда никуда не хочется сегодня, – промямлил он.
– Ладно тебе, вставай. Давай просто высидим первую половину, чтобы ты мог сказать, что видел декорации.
– Я действительно хочу их увидеть. Я просто не хочу смотреть эту пьесу.
– Что не так? Джулиан? Я чего-то не улавливаю. Мы не можем вот так растерять друзей только потому, что у тебя очередная паранойная фаза.
– Не начинай, – сказал Чарли.
Йель
