сталинистской бюрократии, к которой он присоединялся против левой оппозиции127.
Действительно, исследователи вроде Кристины Сипноуич, представляющей Пашуканиса ортодоксальным марксистом, связывая «Маркса и Пашуканиса»128, и Ронни Уоррингтона129, вслед за американским ученым Робертом Шарлетом считавшего Пашуканиса ортодоксальным «старым большевиком»130, упускают из виду, до какой степени теории Пашуканиса неумолимо вели его к поддержке сталинской политики.
Как я покажу ниже, Пашуканис также полностью упустил революционный контекст в своем анализе международного права. Более того, его осуждение в 1937 г. и после смерти, в течение всего сталинского периода, было основано на утверждении, что он не указал, что «международное право должно быть определено как классовое право в терминах настолько простых и выразительных, чтобы не допустить никакого недопонимания»131.
По словам американского исследователя Хазарда, советская ортодоксия предполагала, что советский читатель способен найти «простое доказательство утверждения теоретика, что внешняя политика формируется в соответствии с требованиями межклассовой борьбы, а международное право как инструмент этой политики является не более чем отражением классовых конфликтов, требующих определенного решения»132.
В отличие от Коровина, который полагал, что изменение формы должно было следовать за изменением сущности, так что Советский Союз принес с собой новую форму международного права, «международное право переходного периода», Пашуканис выступал за сохранение старых форм, включая дипломатический иммунитет, обмен представителями и обычное право договоров, не в последнюю очередь потому, что они давали Советскому Союзу значительную защиту.
Пашуканис резко осудил доктрину Коровина:
Совершенно неправы исследователи типа Коровина, которые утверждают, что «советское правительство признает только договорное международное право и отвергает обычай. Стремление навязать советскому правительству доктрину, которой оно нигде не высказывало, продиктовано явным стремлением лишить Советское государство тех прав, которые не нуждаются ни в каком договорном оформлении и вытекают из самого факта нормальных дипломатических отношений»133.
Пашуканис же подвергся особенной критике за то, что назвал принцип rebus sic stantibus «здоровым»134.
Большая часть экземпляров «Очерков» была уничтожена после его осуждения в 1937 г., но в этой своей кульминационной работе он заявил, что любая попытка определить «природу современного международного права» была схоластикой135. По его мнению, такие попытки были результатом сохраняющегося влияния буржуазно-юридической методологии, которая, как он говорил, опиралась на отождествление права
Head (2004) p. 272.
Sypnowich (1990) p. 8.
Warrington (1981) p. 181.
Это, как показывает Майкл Хед, совершенно неверно – Пашуканис, как и Вышинский, был меньшевиком и присоединился к большевикам только в 1918 г. – см.: Head (2004) p. 274.
Hazard (1938) p. 246.
Hazard (1938) p. 246.
Пашуканис (1935) с. 20. Цит. по: Triska (1958) pp. 704–705.
Hazard (1938) p. 250.
Пашуканис (1935) с. 16. Цит. по: Hazard (1957) p. 387.
