заключается в том, что будучи уничтоженным, он оставляет, некоторые фрагменты своей РНК в нашем геноме навечно, и именно эти фрагменты кодируют белки́, которые приводят… м-м… к слабоумию.[2] То есть налицо парадоксальная ситуация – вирус побежден (никакие тесты его уже не выявляют), а белки́-убийцы интеллекта продолжают синтезироваться».
«Хорошо, допустим, что так и есть, но зачем вирусу производить белки́-убийцы интеллекта, если они ему не нужны для размножения… В результате каких мутаций вирус научился их вырабатывать?».
«Боюсь, вы не вполне уловили суть моего открытия, Николас, способность вируса производить функционально ненужный ему бело́к никак не могла появиться естественным путем – это результат искусственной, направленной мутации, точнее результат генного модифицирования!».
Николас невольно поёжился, наливая горячий кофе в кружку, вспомнив эту часть беседы с Саймом. Прошла уже неделя с момента их последней встречи, но каждый раз оглушающая невероятность заявления доктора накрывала его, когда он вспоминал подробности того разговора. Перспектива, в течение нескольких лет превратиться в беспомощное существо со все более редкими проблесками сознания, была настолько безрадостной, что Николас несколько дней после той встречи находился в прострации, не реагируя на настойчивые требования редакции сдать, наконец, материалы для публикации в очередной номер журнала. Перспектива неизбежной регрессии усугублялась еще и осознанием того, что в подобном состоянии окажется подавляющее большинство населения, поскольку распространение нового вируса было поистине ошеломляющим. По оценкам вирусологов, до девяноста процентов населения планеты должно было быть неминуемо инфицировано. Картина миллиардов слабоумных индивидуумов, медленно угасающих в собственных нечистотах, была настолько невыносимой, что Николас несколько дней не выходил из дома и не отвечал на телефонные звонки, пытаясь найти аргументы, опровергающие заявление доктора.
В течение нескольких дней он прочитал все, что смог найти в сети о вирусах и теперь, наверное, вполне мог бы сдать несколько экзаменов по вирусологии. Однако, всё, о чем он узнал, лишь подтверждало заключение Сайма – в природе не существовало ничего лишнего, и всё, чем обладали и что производили различные, и сложные организмы, и простейшие, включая вирусы, было направлено исключительно на обеспечение их жизнедеятельности и бесконечное их воспроизводство. Ничто и никто в природе не производил ничего избыточного – все было задумано и приспособлено только для выживания и размножения. И значит, заявление доктора об искусственной природе нового вируса, было совершенно логично и вряд ли оспоримо.
Кстати, интересный напрашивается вывод – чем более высокий уровень развития индивидуума мы имеем, тем более лишних, избыточных вещей он должен производить, а из этого вытекает, что абсолютно развитый разум или «разум сверхцивилизации» будет предаваться исключительно излишествам и наслаждениям, совершенно
…
