style="font-size:15px;"> ***
Каждый раз ей приходилось ждать снаружи.
С самого первого дня, когда новый Проводник приступил к своим обязанностям, она не могла привыкнуть, что какие-то двери могут быть закрыты даже для нее. Впрочем, на что она жалуется, если собственный сын замкнулся и не хочет ее видеть.
– Арри, как ты там? Справляешься?
Снова не отвечает. Но ей в щелку видно, как мягкий льющийся свет то и дело перекрывают тени, слышится размеренное щелканье ножниц. Он молодец, справляется, назло всем сплетням и перешептываниям за спиной. А если что-то пойдет не так, вместе с ним Светлые, помогут, подскажут как правильно.
За окном моросил дождь. Тот самый, особенный. Дождь, которого все горожане ждут с нетерпением. И опаской, как регулярный поход к врачу.
Отец в свое время учил ее, что политика – как механизм, музыкальный инструмент, который нужно время от времени настраивать. Если все делать грамотно и своевременно, больно не будет. Вот почему церемония перемен должна проходить строго в запланированные дни. И несмотря на все капризы и разногласия, Арри еще ни разу их не подвел.
– Еще не закончили?
Она вздрагивает, в негодовании сбрасывает с плеча чью-то руку. Но это оказывается отец Ралль, первосвященник. Каким образом из всех священнослужителей города Светлые выбрали именно его, загадка. Как по ней, так этот большой ребенок заслуживал отдельную комнату в центре для престарелых, с видом на море и трехразовым питанием, а не возможность вмешиваться в судьбу горожан. К слову, войти сейчас туда, где со священного древа обрезались засохшие лепестки, он мог без малейшего труда. Имел полное право.
– Интересно, что будет на этот раз. Может, где-то летает еще один ковчег с партией ссыльных, о которых мы и не подозревали? – с едкой усмешкой произнесла она. Священник в ответ расплылся в улыбке, и принялся отсчитывать классики на черно-золотых плитах.
– Расслабьтесь, милая, расслабьтесь. Вы и так у нас самая правильная. По сравнению с вами остальным только и остается, что дурачиться, – подмигнул он ей, и скрылся за полупрозрачными створками. Естественно, покрепче прикрыв их за собой.
Раздосадовано отвернувшись, Ниэн продолжила смотреть на улицу. Размером окно было во всю стену, так что в чем-то отец Ралль был прав, не стоило так сверлить его взглядом. Еще расколется. Бог с ним, с ремонтом, но нельзя, чтобы ножницы дрогнули в руках Проводника. Отрежет лишнее – это вам не шутки, а чья-то судьба.
Из комнаты Арри выехал верхом на спине священника. Подмигнув ей, Ралль с гиком прокатил мальчика наискосок и обратно, до того места, где с потолка свисал длинный плетеный шнур. Протяжный удар возвестил о конце церемонии, и дождь сразу прекратился.
– Вот, как громко. И кроме тебя так никто не может, так что кончай грустить! – завертелся на одном месте старик, и Арри наконец-то заулыбался. За такие моменты Ниэн готова была простить священнику
