изгиб тела. Над каждой был установлен защитный купол, ведь даже воздух в Городе был для новоприбывших гостей непривычным. Для естественных нужд теперь были специальные приспособления, и первое время Шена ужасно смущали все эти отсасывающие трубки, что добавило мотивации поскорее начать ходить.
Впрочем, из всех уцелевших соратников, ему приходилось тяжелее всего. Ему и еще нескольким детям, которым в буквальном смысле пришлось вырасти в невесомости. Привыкшие свободно парить в мыслях, теперь они заново учились ходить, держать тело прямо, хотя простертая над головой громада облаков так и норовила придавить их к земле.
О смерти родителей он узнал от Кита. Оклемавшись, старик первым делом потребовал перенести свою койку ближе к его. И держал его руку, пока Шен кусал губы, отворачиваясь, но все равно встречая вокруг сплошные сочувствующие взгляды.
– Больному нужен покой, – пробовал было возразить врач, однако Кит в отчет наградил его таким замысловатым ругательством, что стена госпиталя натурально треснула, и пришлось срочно вызывать рабочую бригаду. До эвакуации, правда, дела не дошло.
– Ты только посмотри, какие технологии, – восхищенно прищелкивал языком Ру, в былую пору считавшийся одним из лучших инженеров. В то время еще не создали самовосстанавливающиеся материалы, и вид затягивающейся трещины был более чем впечатляющим. – Дайте только на ноги встать, уж я-то вызнаю все до мелочей!
Способность путешествовать во сне, к счастью, никуда не делась. И часто, чтобы отвязаться от добродушного гудения соседа, Шен закрывал глаза, представляя себе длинный коридор, спускающийся вниз спиральными витками, залитый светом двор за разводами меняющихся каждые полчаса витражей. Пусть наяву тело не хотело слушаться, в грезах он мог свободно гулять, где вздумается.
Можно было пройтись до фонтана с поющими струями, и даже загадать желание у резного бортика. Если как следует постараться, усилия воли хватало, чтобы поднять тоненькую перламутровую монетку из расставленных по периметру вазонов. Можно было зайти в прохладную воду, чувствуя под ступнями ребристую чешую выложенного мозаикой дна. Сложнее было ходить по улицам: в своем состоянии Шен мог видеть бесчисленные коридоры переходов, что ежесекундно вспыхивали и пропадали у него прямо перед носом. Не хотелось столкнуться с кем-то из обитателей вот так, к тому же, юноша опасался, что среди горожан мог встретиться кто-то из видящих, и раскрыть его секрет.
Из того, что он успел заметить, жизнь Города была более чем размеренной. Утром все как один спешили на работу, пусть даже то было обычное кресло возле дверей дома, откуда можно было наблюдать за прохожими. Затем воздух замирал, и вот тогда-то то можно было без помех рассмотреть все здания, напоминавших то цветы, раскрывающие и смыкающие свои лепестки, то причудливой формы геометрические фигуры в самых необычных комбинация. При этом во всем чувствовалась строгая упорядоченность, отчего город не казался беспорядочным нагромождением
