на продолжающую сидеть Милен.
– Вы себя как чувствуете? Может быть, повременим с этим? Покажете, как только поправитесь, – спросила Милен, поднимаясь из кресла.
– Не развалюсь по дороге, не волнуйтесь за меня.
– Ну хорошо, – согласилась Милен и все еще неуверенно направилась за ним следом.
Они вышли в коридор, в котором независимо от времени суток был тот же мистический полумрак. Бахрома абажуров из разноцветного стекляруса разбрызгивала блики по затянутым в изумрудный шелк стенам. Мсье Бушеми медленно шел впереди, давая спутнице время еще раз насладиться картинами, висевшими вдоль стен.
У Жана был неплохой вкус. Погрузившись в привычный мир изобразительного искусства, Мила расслабилась, с интересом знатока разглядывая весьма разношерстную публику, представленную ее искушенному взору. Вся его коллекция была мастерским смешением стилей. «Видимо, у него неплохой агент», – отметила она для себя. Кроме довольно большой коллекции классической школы, встречались и современные, но уже проверенные временем авторы.
Ничего непредсказуемого, что могло бросить тень на их владельца. Что касается изобразительного искусства – мсье Бушеми был более осторожен, видимо, боялся прослыть невеждой. Мила усмехнулась про себя. Этот человек не давал ей ни единого повода, чтобы вскрыть его пуленепробиваемую броню. «Кто же ты?»
– Как вам моя коллекция? – он остановился, заметив ее интерес к одной из картин.
– Совсем неплохо, – она подошла ближе, продолжая рассматривать прекрасный пейзаж Моне.
Милен старалась не смотреть на мсье Бушеми, она всем телом чувствовала на себе его взгляд.
– Совсем неплохо для новичка? – его голос звучал в той бархатисто-обволакивающей вариации, которая каждый раз погружала ее в транс.
«А что будет, если он дотронется?» – волна колючих мурашек прокатилась по ее спине и бедрам, вернув в реальность.
– Кто составлял вашу коллекцию, доктор? – спросила Мила неожиданно для самой себя громко и слишком уверенно. Словно хотела прервать его странное, почти гипнотическое влияние.
Он скривил тонкие губы в едва различимой улыбке, явно заметив ее смущение.
– Считаете, мой агент плохо справляется со своими обязанностями?
– Я не вправе оценивать работу вашего агента. Все зависит от ваших предпочтений. Дело может быть совсем не в его компетенции, а в вашей неуверенности.
– Неуверенности в чем?
– Видите ли, мир современного искусства – это часто вызов: себе, обществу, – с жаром начала она, но заметив его изучающий взгляд, смутилась и поспешила немного отойти.
– Идемте, – и, развернувшись, он быстро зашагал в полумрак.
– Разве мы еще не пришли? – уже на ходу спросила Милен, стараясь не отставать.
– Еще нет.
Они прошли до конца коридора и, свернув в какую-то неприметную дверь, очутились на узкой деревянной лестнице. Казалось, что это какой-то потайной проход.
