выплюнула она ему в лицо, явно намекая на то, что он-то как раз из тех, кто не готов пойти против системы.
Мила вдруг почувствовала, что перегнула палку и замолчала. Та нерастраченная глухая злоба на мать совершенно неожиданно нашла выход в этом нелепом разговоре.
– Вы несправедливы.
В его голосе уже звучала привычная уверенность, которая только усиливала раздражение Милен.
– Несправедлива? У вас полный гараж отличных машин. Прокатите меня на красном «Астон Мартине», – Мила смотрела на него с вызовом, словно хотела испепелить взглядом.
– Я не вожу автомобиль, – ответил он после короткой паузы. – У меня для этого есть водитель, если вы заметили.
Милен чувствовала, что мсье Бушеми пытается прекратить ставший неприятным для него разговор, но никак не могла остановиться. Обида на весь мир все еще клокотала внутри, а он стал замечательной отдушиной.
– Зачем тогда они вам? Машинки собираете? – усмехнулась она, не прекращая попытки достать его. – Или вы, как истинный коллекционер, не любите, когда трогают руками ваши экспонаты? Вы знаете, что такое «Астон Мартин»?
– Средство передвижения, – спокойно глядя ей в глаза, ответил он.
– Нет, это не просто средство передвижения. Это – свобода. Вы знаете, на что способна эта машина? Пойдемте.
Она схватила его за запястье и потащила в сторону гаража. Он невольно последовал за ней, явно желая узнать, чем закончится весь этот спектакль.
Оказавшись в гараже среди сверкающих, начищенных до зеркального блеска автомобилей, приятного запаха новенькой резины и неприличной роскоши, Милен почувствовала неуверенность, словно стала приходить в себя. Она отпустила его руку, стараясь не смотреть на него.
– Где ключи? – Мила даже вздрогнула от того, насколько резко прозвучали ее слова.
– В машине, – совершенно спокойно ответил Жан, видя ее замешательство. – В бардачке. И от гаража – тоже.
Он уверенно открыл дверцу и первым сел в машину. Поймав на себе его взгляд, Мила поспешила занять водительское место. Она снова замялась. Для того чтобы достать пульт из бардачка, ей придется навалиться на мужчину, а сейчас, когда она начала остывать, это стало казаться ей чем-то ужасно неприличным.
– Подайте мне брелок, – она протянула раскрытую ладонь, и он, чуть помедлив, положил в нее маленький прямоугольный пульт.
Милен пробежалась глазами по кнопкам и нажала верхнюю. Зашелестели, открываясь, ворота, и Мила с облегчением выдохнула. На мсье Бушеми она старалась не смотреть, понимая, что, если сделает это – мучительно покраснеет до корней волос. Сейчас, когда она окончательно пришла в себя, чувствовала ужасную неловкость. Откуда в ней взялось столько злости?
«Черт возьми, – выругалась она про себя и, нажав кнопку старт, услышала раскатившийся по гаражу низкий рокот. – Ну, детка, теперь только не
