Милый, это Дидье Томи, папин компаньон и друг.
Мила никогда не называла Поля на людях «милый». Поэтому он сопроводил протянутую старику руку радушной улыбкой.
– Жених? И когда ждать приглашения на свадьбу?
Мила слегка растерялась от такого напора. Диди взял ее за руку и с лукавым прищуром посмотрел в глаза.
– Никак наша бунтарка Милен смутилась? Думаю, молодой человек, это серьезно, – засмеялся он, глядя на Поля.
– Надеюсь, – Поль перевел взгляд на все еще смущенную Милу.
– Даже не сомневайся, – она поспешила закончить разговор, зная о бесцеремонности и чувстве юмора Диди. – Ты маму не видел? – торопливо спросила она, пока Диди не начал выяснять подробности.
– Как не видел, вон она, – он кивнул в сторону двери, в которую как раз входила мать с тем наглым типом, что так беспардонно ее увел. – Опять с этим Олсоном путается, – брезгливо выплюнул старик, провожая их взглядом.
– Ты его знаешь? – спросила Милен, видя, что не только у нее толстяк вызывает отвращение.
– Да как не знать, милая. Гнусный тип. С таким спутаешься – сам в дерьме измажешься. Я уверен, что у него на всех присутствующих имеются секретные папочки. Поэтому с ним никто не связывается. И ты не вздумай, – совершенно серьезно предостерег он.
– И какие дела его связывали с папой?
– С папой? О нет, родная, Крейг – друг твоей матери, – ни без сарказма пояснил Диди.
– Мамин? – недопоняла Милен.
– Твой отец на порог бы этого мерзавца не пустил.
– Как же он допустил, чтобы мама с ним общалась?
– Она стала открыто приводить его в дом только после смерти Филиппа, – пояснил Диди.
– Открыто приводить в дом? – переспросила Мила.
– Прости, дорогая? – словно не расслышал старик.
– Ты сказал, что она стала открыто приводить его в дом только после папиной смерти, – повторила Милена.
– Я так сказал? В самом деле? – Диди ловко включил старческую забывчивость, глядя на нее с благодушной улыбкой. – Прости, родная, – бросил он и уже тянул руки к проходящему мимо высокому худощавому брюнету. – Даниэль.
– И что это было? – спросил Поль, поедая бутерброд с икрой.
– Не знаю, – задумчиво протянула Милен, глядя в спину быстро удаляющемуся Диди.
* * *
Милен сидела в кожаном кресле отца и, упершись ногами в пол, поворачивалась из стороны в сторону. Поль нашел себе собеседника, и Мила без зазрения совести решила совершить очередной набег на папины бумаги. Но стоило ей снова оказаться в его кабинете, как мысли тут же устремились в прошлое, и она совершенно забыла, зачем пришла.
Сколько раз, сидя на коленях отца, она играла за этим столом или беспардонно разрисовывала его отчеты. Он позволял ей все. Все, кроме верхнего ящика стола. Туда ей лазить было строго-настрого
