лукаво погрозила она пальцем и покосилась на отца, дружески обнимавшегося с подоспевшим папой. – Чадра под бешметом. Здесь урусы, а ваши женщины не прячутся под чадрой… Я в гостях у урусов!
– Молодец Бэлла! Ай да дикая козочка! – рассмеялся мой отец и повел дорогих гостей к дому.
– А у нас новость, – шепотом сообщала я моему другу. – Приехала чужая бабушка, такая важная и сердитая… А с нею брат… двоюродный… Такой кудрявый… вот увидишь, и злющий, как голодный волчонок.
– Голодный волчонок! – подхватила Бэлла и громко, раскатисто рассмеялась.
На крыльце нежданных гостей встретила бабушка со своим неизменным Юлико.
– Здравствуй, Хаджи-Магомет, добро пожаловать, – насколько могла любезно приветствовала она деда, своего давнишнего врага.
– Здравствуй, княгиня, – сурово, без улыбки ответил старик, не любивший ее за кичливость.
– Здравствуй, госпожа! – звонко прозвучал голосок Баллы, и смеющееся, полное чарующей прелести личико предстало перед старухой.
– Эта хорошенькая девушка – твоя дочь, ara-Магомет? – обратилась бабушка к гостю.
Тот молча кивнул головой.
– Ты должен быть счастлив, ага, имея такую прекрасную дочь!.. – стараясь сохранять любезность, продолжала бабушка.
– Будь благословенна Аллахом, госпожа, за твою доброту, – сурово отозвался старик и остановил ласковый и грустный взгляд на дочери.
«Верно, он вспомнил „деду“», – подумала я и не ошиблась.
– У меня была и другая дочь, такая же прекрасная и добрая, но волею Аллаха она в раю… – тихо произнес он.
Всем стало грустно… Всем вспомнилась моя милая, незабвенная красавица мать.
– А вот это мой внук, княжич Юлико, – не без гордости произнесла бабушка, выдвигая вперед своего любимца.
И вдруг веселое личико моей молоденькой тетки сморщилось от смеха, и задрожали, и запрыгали на ее груди звонкие золотые мониста и ожерелья.
Она без церемонии трогала пальцами бархатный костюмчик моего кузена, его отложной воротничок, его длинные, как у девочки, кудри и безудержно хохотала.
– Косы девушки… Шальвары мальчика… Ай да джигит! – не стесняясь, кричала она, задыхаясь от хохота.
Мы с отцом не могли не улыбнуться, глядя на эту веселую и живую дикарку.
– Перестань, Бэлла! – строго прикрикнул дед, увидев, что старая княгиня начинает краснеть от досады и сам виновник этого смеха не знает, куда деваться от смущения.
Смех прекратился, но Бэлла долго не могла успокоиться. Много позже она с тем же хохотом, говорила мне:
– Я думала, это кукла… А он живой, настоящий… Джигитом будет!
И мы обе, и тетка, и племянница, полные веселья и задора, умирали со смеху.
– Знаешь, зачем я приехала, светик мой? – говорила она, увлекая меня на наше любимое место – под ветви густолистой чинары, и быстро продолжала, не дожидаясь моего ответа: – Ведь
