style="font-size:15px;"> –Я же тебя знаю, дорогая. По тебе даже сейчас видно, что ты волнуешься.
–Я не волнуюсь.
–Ну, вот…
Какое-то время оба молчали.
–У тебя есть новости? – задала вопрос Валери, уже настроившаяся не слушать. Ее собственные мысли были настолько громкими, что сначала заглушали голос Альберта.
–Да, странные. Это как-то…слишком резко, знаешь! Представляешь себе, Виктор отправляет сына заканчивать учебу! Прямо сейчас, да вот на днях, чтобы за лето он хорошо там устроился. Я даже с ним согласен: такому молодому человеку, как Александр, нечего делать в наших краях. Там у него будет больше возможностей себя проявить. Я почти уверен, что Виду отец тоже пристроит куда-то на лето, не скучать же ей здесь одной. (а она, Валери, значит, неподходящая для нее компания? Мыслишь по-скотски, пап. Хотя бы не озвучивал. Невозможно) Это все зав.учета мне рассказал. Он такой сплетник, жуткий! Как его вообще держат на этом посту, безобразие! Но эта информация верная, я подтверждаю…
Валери сжала в руке ложку в попытке вложить в это движение всю свою силу.
–Утром я созванивался с Роки Харбором, – тем временем продолжал он. – Мы обсуждали наши вложения в «Бонайре Корп», он предложил выкупить нашу долю. (Не дождетесь) Вряд ли они уже будут расширяться, особенно, у нас («Бонайре» – огромная компания, и они ТОЧНО БУДУТ расширяться, не важно, что там наговорил Роки), так что я решил: лучше сбыть этот актив. Я уже днем отправил ему заверенное согласие. (ЧТО???) Пусть Роки со всем разбирается, нам надо поискать что-то новое. Поживем – увидим. Кстати, Ивар передавал тебе привет.
Блюдо выпало у нее из рук и, с грохотом ударившись о пол, разлетелось на куски. Бешеная струя злобы ударила ей в голову.
–Привет? Ивар передал мне привет? – Ее голос превратился в истерический крик. – Как ты вообще посмел подписать эту бумажку? Ты все окончательно испортил! Кто ты такой, чтобы пытаться с ними договориться? Кто ты? Пьяное чудовище, которое спустило в трубу все, что у нас было, что у меня могло быть! Что бы ни происходило со мной, ты и бровью не поведешь – тебе нет никакого дела ни до чего, пока есть книга и твоя безумная любовь, – Валери схватила со стола блестящую бутылку вина и, размахнувшись, разбила ее о стену – тяжелые красные пятна застыли на белых обоях. Она уже себя не контролировала и не пыталась вернуть контроль. Она давно чувствовала, что это приближается.
–Ты даже представить себе не можешь, что со мной происходит, ты никогда этого не поймешь, потому что просто не способен на это! Ты спрашиваешь меня, как у меня дела, и я отвечаю «хорошо», но ты не знаешь, что стоит за этим, чего мне стоит одно это слово. Ты чудовище, и единственное, чего я желаю – это чтобы ты исчез! Я устала, я не могу так больше! – голову будто обхватил раскаленный обруч, сжимающий ее все туже и готовый расколоть череп. Ей показалось, что руки раскалились докрасна, но они были всего лишь порезаны осколком бутылки, который она до сих пор сжимала.
Альберт
