как ты себя чувствуешь? – не ответил на мой вопрос Давенпорт. Выглядел он непривычно эмоциональным. В темных глазах застыла тревога и что-то еще, какое-то чувство, похожее на жалость. – Тебе плохо? Что-то болит?
Я впилась ногтями в подлокотники кресла. Если опекун слышал, как меня тошнило, то наверняка понял, что я сделала. Или нет?
– Белла, не молчи, – в голосе Давенпорта послышались отголоски волнения, и я решилась.
Тут уж или пан, или пропал.
– Это все микстура, – произнесла умирающим голосом. – Я вспомнила, мне всегда после нее очень плохо. Вот и сегодня… Тер Келд дал мне целый стакан, я выпила, а потом…
Я не договорила, страдальчески поморщившись и с трудом выдавив пару слезинок. Только бы Давенпорт поверил!
– Проклятье! – сквозь зубы выругался опекун, разом растеряв всю свою былую невозмутимость. – Почему ты раньше молчала?
– Я не хотела никого огорчать. Вы так настаивали… И тер Келд… Я его боюсь. Он такой… Такой…
Я не договорила и тихо всхлипнула.
– К ресу все! – неожиданно резко выругался опекун. Он присел на корточки, и его лицо оказалось вровень с моим. В карих глазах плескалось так много эмоций, что я опешила. Куда делся былой Давенпорт? Откуда взялся этот незнакомец? И почему рука, которой он сжал мою ладонь, такая горячая?
– Все, Белла, успокойся, – негромко сказал Давенпорт. – Не плачь, ты больше не будешь принимать это лекарство. И Келда я уволю. Ну же, перестань.
Опекун достал из кармана белоснежный платок и протянул его мне.
– Вытри слезы.
Во взгляде Давенпорта плескалась вина, и меня это так поразило, что я машинально взяла платок, приложила его к глазам и промокнула влажные ресницы. Надо же. С чего вдруг опекун так всполошился?
– Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? Тошнота прошла? – не отставал Давенпорт, не сводя с меня встревоженного взгляда. – Может, вызвать доктора Штерна?
– Не нужно, – тихо произнесла в ответ, пытаясь понять, что случилось с замороженным обычно лордом.
– Хочешь прилечь? – не отставал тот, и я впервые задумалась о том, почему Давенпорт не придерживается правил этикета.
Ладно, мне, современной девушке, плевать на приличия, но ведь для Беллы присутствие в спальне постороннего мужчины должно было бы выглядеть странно? Даже невозможно. Или я чего-то не знаю о местных нравах? Может, опекун здесь заменяет отца, и ему позволено многое из того, что для остальных считается недопустимым?
– Белла, не молчи, – напряженно произнес Давенпорт, продолжая смотреть на меня встревоженно и напряженно.
– Мне уже лучше, – вздохнула в ответ и взглянула в непривычно близкие и совсем не холодные глаза. – Не волнуйтесь.
Не знаю, что на меня нашло, но я протянула руку и коснулась плеча опекуна, пытаясь его успокоить.
– Со мной правда все хорошо.
Давенпорт замер на секунду, потом подался вперед, всматриваясь
