отходной путь, по которому уже шел молодой человек. Она не шелохнулась. На ее золотых волосах дрожал солнечный луч, проникавший сквозь хрупкие листочки бамбука. Кто-то сказал шепотом:
– Я сдержал слово, данное ночью.
Арсен Люпен стоял рядом с ней, а вокруг не было ни души.
Он неуверенно и робко повторил:
– Я сдержал слово, данное ночью.
Он ждал хотя бы одного похвального слова, хотя бы жеста, подтверждающего ее интерес к его поступку. Она молчала.
Ее презрение разозлило Люпена, но в то же время он ощущал, какая пропасть разделяет их теперь, когда Нелли знает всю правду. Ему хотелось оправдаться, найти какие-то доводы, показать ей, что его жизни не чужды великие дела и отвага. Но он даже не успел произнести эти слова, как уже почувствовал их неуместность, абсурдность и дерзость любых объяснений. Тогда, охваченный воспоминаниями, он грустно прошептал:
– Как далеко от нас прошлое! Помните наши долгие часы на палубе «Прованс»? Да, как сейчас вижу, у вас в руке роза, такая же бледная, как эта… Я попросил вас подарить ее мне… Я думал, вы не услышали… И все же после вашего ухода я нашел розу, скорее всего забытую вами… Я храню ее…
Она по-прежнему молчала. Казалось, она витает в мыслях где-то очень далеко от него. Он продолжал:
– В память о тех часах, прошу вас, забудьте то, что вы узнали. Пусть сомкнутся прошлое и настоящее! Пусть я буду не тот, кого вы видели этой ночью, а другой, из былых времен, и пусть ваши глаза взглянут на меня, ну хотя бы на секунду, с тем же выражением, что и тогда… Прошу вас… Неужели я уже не тот?
Она подняла глаза, как он просил, и взглянула на него. Потом молча дотронулась рукой до кольца, которое было надето у него на указательном пальце ободком наружу. Камень в оправе – изумительный рубин – был повернут внутрь и не виден.
Арсен Люпен покраснел. Это было кольцо Жоржа Девана.
Он горько улыбнулся:
– Вы правы. Что есть, того не изменить. Арсен Люпен был и остается Арсеном Люпеном, и нас не могут связывать даже воспоминания. Простите меня… Я должен был понять, что одно мое присутствие оскорбляет вас…
И он скользнул к балюстраде, держа шляпу в руке. Нелли прошла мимо. Ему безумно хотелось удержать ее, молить о снисхождении. Но не хватило смелости, он проводил ее взглядом, как в тот далекий день, когда она шла по трапу в порту Нью-Йорка. Она поднялась по ступеням, ведущим в замок. Еще мгновенье ее изящный силуэт вырисовывался на мраморных стенах вестибюля. Больше он ее не видел.
Туча заслонила солнце. Арсен Люпен смотрел, не двигаясь, на крохотные следы, оставшиеся на песке. Внезапно он вздрогнул: на кадке с бамбуком, возле которой стояла Нелли, лежала роза – бледная роза, которую он не посмел у нее попросить. И эту тоже она, наверное, забыла? Но забыла нарочно или по рассеянности?
Он порывисто схватил ее. Лепестки опали. Он поднял их один за другим как реликвии…
«Хорошо, –
