операций, доведенных до автоматизма.
Все чаще раздаются голоса о том, что «… человек не машина, в его жилах течет кровь и в груди у него не мотор, а сердце». М. Фоллет выступала против абсолютизации роли авторитета руководства, стремясь разграничить власть и авторитет. Она проповедовала не разделение и не «делегирование» власти, а идею «совместной власти» – интегрирования власти. Отдельные функции не существуют изолированно друг от друга. Их следует рассматривать лишь с учетом взаимозависимости, отсюда «групповая ответственность», «кумулятивная ответственность», участие рабочих в управлении [6, 30].
Если в «классической теории» человек является рациональным животным, стремящимся максимизировать свои экономические выгоды, каждый индивидуум реагирует на экономические стимулы как изолированный индивидуум, к людям, как и к машинам, можно относиться стандартизированным образом, то в доктрине «человеческих отношений» поведение людей исследуется в зависимости от условий, мотивов, чувств, настроения работника. Проповедуются «гуманное отношение к подчиненным» и «уважение к личности», «демократизация управления» и т. п.
Р. Уотерман отмечает: «Было время, когда люди были «факторами производства». Управление ими ненамного отличалось от управления машинами и капиталом… Люди стали теперь личностями, и ими следует управлять по-другому. Когда организация подавляет личность, она ставит под угрозу свою способность изменяться… Индивиды – единственный источник обновления в компании». То же самое утверждали известные теоретики и практики Г. Кунц и О'Доннел: «Промышленность является социальным феноменом настолько же, насколько она является экономическим явлением» [77]. Конфликт между человеком и организацией можно полностью решить, если удовлетворить социальные и психологические потребности работника, в результате предприниматели только выиграют, так как резко возрастает производительность труда.
Значительное место в работах теоретиков школы «человеческих отношений» занимают организационные принципы управления и анализ мотивов поведения людей в группе – «эффект сопричастности». В этих целях рабочим предоставлялось право оценивать своих мастеров, участвовать в квалификационных комиссиях, обсуждать способы борьбы с браком, решать вопросы распределения премий и т. п.
Школа «человеческих отношений» провозгласила, что человек стремится «во-первых, к способу существования в социальной связи с другими людьми, и, во-вторых, как часть этого – к экономической функции, которая нужна группе и ценится ею». Это значит, что экономическая функция человека не исчерпывается его жизнедеятельностью, а отношение индивида к данной функции зависит от оценки ее людьми, с которыми он связан, и позиций, с которых в значительной мере определяют его социальный статус.
Одним из основоположников школы «человеческих отношений» был Э. Мэйо, специалист в области антропологии,
