я, конечно, пошел в него, но характером скорее в деда… Нет, сейчас мы с ней в добрых, хороших отношениях, просто я выпил лишнего и болтаю глупости…
Рассказ Мишеля изумил и тронул Моник до глубины души. Она хотела о многом его расспросить, кое-что уточнить, но, боясь растревожить старые раны, вместо этого сказала:
– Я знаю, что ты любишь лошадей, ты часто об этом говорил. Выходит, эта страсть у тебя еще с детства?
– О да, отец часто брал меня с собой на конюшню, показывал, как нужно ухаживать за лошадьми, учил кататься верхом и даже объезжать молодых жеребцов. Кроме того, мы с ним часто бывали на скачках, наш Чемпион почти всегда оправдывал свое имя…
– Вы были близки с отцом?
– Ну, насколько это было возможно, в крайнем случае, он был мне ближе, чем мать.
– А виноградники, неужели вам не хотелось их возродить?
– О Моник, все это непросто, да и виноградарство никогда меня особо не увлекало.
– Но вино-то ты любишь?
– Да, вино люблю, коварная ты женщина, – улыбнулся Мишель, допивая бокал.
Моник хитро улыбнулась в ответ и пригубила из своего бокала, затем внимательно взглянула на его содержимое и глаза ее вспыхнули, – так бывает, когда рождается идея. Мишель не видел этого – он уже укладывался в постель.
Дождливая погода продержалась в Виши еще пару дней, а затем распогодилось, и последующие дни радовали отдыхающих солнечными лучами. Пребывание молодого герцога в курортном городе подходило к концу. Слуги начали подготавливаться к отъезду. Несколько последних дней Мишель не давал Моник передохнуть. Они то и дело посещали спектакли и балы, а также другие местные развлечения, не пропускали и вечеринки, так любимые золотой молодежью. Герцог и его возлюбленная танцевали до утра, а затем, утомленные, спали до обеда. Эти несколько дней были особенно насыщены событиями и, как следствие, – впечатлениями. Моник была в восторге. Мишель будто бы спешил продемонстрировать ей все здешние красоты с высоты своего социального положения. Ей даже стало казаться, что он делает это нарочно, чтобы зарядить ее положительными эмоциями и тем самым компенсировать их неизбежную разлуку.
И вот настал день отъезда. В это утро молодые люди проснулись в объятиях друг друга. Моник крепче прижалась к Мишелю, стараясь получше запомнить его, запах его тела, фигуру… Он ласково провел рукой по ее спине, затем заботливо поправил одеяло и улыбнулся так нежно, что у девушки сжалось сердце. Она вдруг поняла, как сильно привязалась к этому очаровательному, душевному, заботливому человеку. Моник полюбила его еще в те дни, когда они не спеша прогуливались по тенистым аллейкам, прячась от яркого солнца, рассуждая на разные темы, находя все больше и больше схожих интересов, незаметно сближаясь и познавая друг друга. Эмоции, которые она испытала, посетив оперу, музеи, балы, в ее сознании навсегда были связаны именно с ним. И не важно, что в какой-то миг у нее мелькнула мысль использовать герцога
