начинаются, – многозначительно поднял палец Артур. – А начинаются они, как известно, с того, что кто-то начинает ставить себя выше других. Кто там пятнадцать лет назад говорил, что наша нация – потомки рабов?
– Ты тогда ещё не знал, в чём отличие страны от государства, а новостями того времени интересуешься!..
– На мой вопрос это ответа не даёт.
Томас проглотил вертящиеся на языке слова – тактично, с одной стороны, и при этом вынужденно, из-за недостатка сил, – с другой. Он знал, что Александр с Артуром довольно упрямы, и спорить с ними – задача не из лёгких, а потому аргументы должны быть безупречны. Таковых у него не было.
«Война тоже начинается с малого, с отношений между группами людей либо между отдельно взятыми людьми. Оттуда всё идёт, как мне кажется…»
– В любом случае, наша страна заражена идиотами, а идиотов надо образумливать!
– Логично, – машинально ответил Александр, не сводя глаз с дороги.
Томас молча кивнул. Он чувствовал всепоглощающую слабость. Казалось: одно лишнее движение – и перед глазами тьма.
К этому времени троица вышла на здоровенную площадь. В самом её центре стоял мраморный памятник некоему мужчине в шинели, вокруг же обширный сквер, окаймлённый дорогой. По другую сторону дороги, с внешней стороны, стояли: Медицинская академия, храм; целый рядок магазинов, крупных и мелких; полицейский участок, ещё один храм, мэрия, ещё магазины и, наконец, школа. Вместе все эти сооружения с жилыми высотками могли бы составить действительно красивый городской пейзаж, да только в памятнике пробито несколько дыр, газон вытоптан, цветы помяты и сорваны, один из храмов лишён крыши, другой окружён вечно пустующими строительными лесами, на участке сбита вывеска, мэрия стоит без стёкол, а в некоторых магазинах заколочены окна.
Медицинская академия непонятным образом сумела избежать участи своих соседей и осталась совершенно цела (только её корпуса в других районах города уничтожены). Учреждение это представляло собой здоровое прямоугольное здание с двускатной гигантской крышей и мраморным фасадом. Парадный вход – пара здоровых деревянных дверей, – стоял на высоте и отделялся от дороги двадцатипятиступенчатой широченной лестницей, что начиналась внизу выложенной метровыми блоками площадкой, а вверху заканчивалась террасой, на которой параллельно дверям в один ряд выстроились исполинские белые колонны. Немногочисленные окна с тёмными деревянными рамами закрыты от мира внешнего прочными чугунными решётками. Трудно выдать с ходу, сколько этажей в этом сооружении, но с первого взгляда совершенно понятно, что здание ничуть не уступает в размерах пятиэтажным домикам, так распространённым в трущобах, а некоторые из них даже обгоняет; но до настоящих высоток и тем более небоскрёбов, коих расплодилось великое множество, этому храму науки было далеко.
Итак, двое студентов да измученный Томас оказались на этой площади и поспешили к академии. У длинноволосого бедолаги уже одышка и раны снова открылись. За троицей тянулся тенью лёгкий кровавый след, а Томас, казалось, сознание терял.
