– попросить у матери пакет и забрать из холодильника купленное по случаю пиво.
Мила, похоже, уже ушла париться; на кухне остались моющая посуду мать, отец, почти без паузы перещелкивающий каналы, и Санька, равнодушно наблюдающий безумное мельтешение картинок. Услышав шаги, мать глянула на него, оценила «боеготовность» и качнула головой:
– Соскучился по баньке? Не торопись. Сейчас Мила выйдет, потом я схожу, а следом уже вы с отцом.
– Мам, да я с Филиппычем попарюсь. Уже договорился, он меня ждёт.
Эти слова пришлись матери не по вкусу – выключив воду, она вытерла мокрые руки о полотенце и неприязненно поджала губы:
– А кому отец баню топил? В кои-то веки приехал навестить и снова удираешь к этому старому хрычу!
Андрей лишь глаза закатил – о материнской нелюбви к престарелому соседу он прекрасно знал ещё с тех самых пор, как Шашков в начале девяностых годов купил домик по соседству с Горяевыми. Причины этой антипатии оставались загадкой – Матвей Филиппович, будучи, как и мать бывшим педагогом, со всеми вёл себя очень корректно и дружелюбно, не давая повода для претензий и ссор.
В другой день он не стал бы делать никаких замечаний, но напряжённая обстановка в семье так накалила его, что не сдержавшись, Андрей бросил резковато и зло:
– Для вас и топил. Или ты хочешь за компанию со мной попариться? Нет? А что так? Бать, ты правда обидишься, если я уйду в баню к Филиппычу? Может, слезу пустишь?
– А? – отец дёрнулся, на секунду отвлёкся от бессмысленного занятия и недоумённо взглянул на Андрея из-под очков. – Иди, конечно. Люд, ты чего воду мутишь? Ну, дружит Андрюха с Филиппычем, пусть дружит. Тебе что, плохо от этого?
Мать лишь руками всплеснула, но крыть ей было нечем – обидевшись, безмолвно отвернулась к раковине и снова включила воду. Вот интересно: что же такого натворил интеллигентный Филиппыч, если у неё от одного имени начинается истерика?
Кстати: со смертью «Бабы-яги» Филиппыч автоматически стал старейшим жителем Малой Талки. Правда, до ста сорока шести ему ещё коптить и коптить – полгода назад восемьдесят семь лет исполнилось. И всё-таки… Возраст.
До шестидесяти лет Шашков преподавал в Великоталкинской школе историю и географию – наверное, тогда и разругался с матерью. Когда Андрей пошёл в первый класс, бывший преподаватель жил в Великой Талке. В Малую перебрался спустя несколько лет: продал огромный дом в большом селе и купил хатку по соседству с Горяевыми. Вот тогда-то и началась дурацкая война, развёрнутая матерью.
В своё время Андрей задавал кучу вопросов, пытаясь понять причины её ненависти, но в ответ получал такую алогичную околёсицу, что становилось стыдно: неужели он выглядит болваном способным поверить в такую чушь? Взрослые часто недооценивают детей, отчего-то считая, что возраст добавляет ума. Но как показала жизнь – годы увеличивают опыт, но если нет мозгов, не будет и возможности грамотно оперировать информацией.
