поэт, глядя на жарко молящихся в церкви людей, собранных вместе «суровым», «строгим», «властным» гулом колокола.
… «Поэтом можешь ты не быть, но гражданином быть обязан»…
Вот! Какой же созидательной активностью должен обладать гражданин. Как нужно действовать ему, чтобы «свободной, гордой и счастливой увидеть родину свою», говорить не станем. Об этом писано-переписано. Да и наделано немало.
«Наделано» столько, что вновь, как говорится в стихах: «над Волгой кружится беда». И «кони все скачут и скачут». И «избы горят и горят» (Н. Коржавин).
Да. Горят избы. Зарастают бурьяном и дуролесьем пажити. Сиротеет земля. Земля божья – говорит русский народ. А это значит общая, свободная. Вот бы нам сейчас вернуть Некрасова-то, прекрасно понимавшего толк во всех реформах и преобразованиях, идущих, спущенных сверху. «Сверху» – не от Бога, а от власти: «Ум человеческий гибок и тонок», – писал поэт и горько вздыхал, зная, что, – вместо цепей крепостных, люди придумали много иных («Свобода»).
Придумали! И еще какие. И стало вот (наблюдаем ныне):
Грош у новейших господ
Выше стыда и закона;
Нынче тоскует лишь тот,
Кто не украл миллиона.
Верно…
Горе! Горе! Хищник смелый
Ворвался в толпу!
Где же Руси неумелой
Выдержать борьбу.
Повторяется, увы, история:
Плутократ, как караульный,
Станет на часах.
И пойдет грабеж огульный.
И случится крррах!
Но, коль история повторяется, то и Некрасов вернется, средь «жестоких страстей разнузданных» оживут голоса «честных», «доблестно павших». И заступится наконец-то за них, чего так жаждал Николай Алексеевич, страна родная. Защитит от тех, кто «камень в сердце русское бросает».
Хотел, очень хотел этого страдалец Некрасов, взывая: «Заступись, страна моя родная! Дай отпор!…» («Приговор»). И тут же сокрушенно констатировал: «Но Родина молчит…».
Эх: «Чему бы жизнь нас не учила, но сердце верит в чудеса» – это Тютчев, правда, сказал. Но поэт, открытый именно Некрасовым. Понимаю, верить в чудеса лишь – наивно. Тогда уж точно: рай земной так и останется на фарфоровых чашках. Но есть, есть подвижки. Кое-кто из «караульных» уже сидит в остроге. И вообще «не верь, чтоб вовсе пали люди; не умер Бог в сердцах людей» («Поэт и гражданин»). Это Некрасов заявляет, не я. В соработничестве со Всевышним непременно одолеем мы века злого норов. Соединив мечту с действием.
Взгляни: в осколки твердый камень
Убогий труженик дробит.
А из-под молота летит
И брызжет сам собою пламень!
…Потрясающе! Целенаправляюще! Не правда ли…
Этим некрасовским мощным аккордом в честь великого труженика – истинного, а не витийствующего гражданина Отечества, пожалуй, можно и завершить небольшой очерк
