уже почти видел правду, скрытую за этой загадкой…
– Salve, – поздоровался с деревьями неизменно вежливый Ганси.
Блу протянула руку и коснулась ветки. Она не нуждалась в словах, чтобы приветствовать Кабесуотер.
«Привет», – шелестом отозвались деревья. Листья защекотали пальцы Блу.
– Адам? – позвал Ганси.
– Секунду.
Они ждали, пока Адам сориентируется. Потому что на силовой линии можно было договориться со временем и пространством. Они вполне могли выйти из этого леса не тогда и не там, где зашли. Поначалу действие этого феномена казалось хаотическим, но постепенно, по мере того как Адам все более впадал в ритм силовой линии, он начал понимать, что временные аномалии имеют свои правила, просто не линейные, которые они принимали как данность в обычном мире. Это больше походило на дыхание. Его можно задержать. Можно дышать быстрее или медленнее. Можно дышать в такт человеку, который стоит рядом. Двигаться по Кабесуотеру предсказуемым образом значило ориентироваться на имеющиеся ритмы дыхания. Двигаться с ним, а не против него, если ты хотел вернуться в то самое время и место, которое покинул.
Закрыв глаза, Адам позволил силовой линии на несколько мгновений завладеть своим сердцем. Теперь он знал, в каком направлении она текла под их ногами, и чувствовал, как она пересекалась с другой линией за много миль слева и с еще двумя справа. Откинув голову назад, он ощутил покалывание звезд и понял свое местоположение относительно них. Внутри него Кабесуотер осторожно выпускал лозы, испытывал настроение Адама, как обычно, не пробуя на прочность границы (в последнее время он делал это только в случае острой необходимости). Кабесуотер пользовался разумом и глазами Адама, чтобы исследовать землю под ногами, зарыться вглубь в поисках воды или камней в качестве ориентиров, затем двинуться дальше…
Поскольку Адам много практиковался, он много чего умел, но это… как это вообще называлось? Гадание, ясновидение, магия, магия, магия. У него не просто хорошо получалось – он желал этого, стремился к этому, любил это и был преисполнен благодарности. До сих пор он не знал, что способен любить. Они с Ганси однажды поругались – Ганси с отвращением сказал: «Перестань говорить о привилегиях. Любовь – это не привилегия». Но Ганси всегда был окружен любовью и всегда умел любить. Теперь, когда Адам открыл это чувство в себе, он сильнее прежнего уверился, что не ошибся. Основой основ, источником жизненных сил для Адама была нужда. А любовь казалась привилегией. Теперь Адам чувствовал, что она досталась ему, и не желал от нее отказываться. Он хотел снова и снова вспоминать это ощущение.
И вот когда Адам полностью раскрыл для него свои органы чувств, Кабесуотер неуклюже попытался вступить в контакт со своим магом-человеком. Он взял воспоминания Адама и принялся крутить и выворачивать их, подгоняя к иероглифическому языку снов. Грибы на дереве; Блу, чуть не упавшая от спешки, так она торопилась поскорее уйти; ссадина на запястье; особая складка кожи в точности
