дружочек ты мой! – вдруг перестав смеяться, игриво-строгим тоном сказал Бельский, схватил Верочку за плечи и поцеловал в щёку. – Ты прости меня, я немного переиграл. Шуток совсем не понимаешь? Нет? – весело спросил он, ощущая, что она уже не обидится на него. – Никаких, конечно, приятелей у меня не было; не было, наверное, и «почтаря»… – вдруг резко посуровев сказал он.
Это тоже был приём, направленный на то, чтобы Верочка, всё-таки, не затаила на него обиду.
– А как ты сказала: «Мореман»?
Верочка не ответила.
– Всё правильно… – задумчиво протянул Бельский. Он не ошибся, выбрав такой несколько грубоватый приём. А она ждала. Она ждала, что он скажет, ждала объяснения этой реакции Бельского; она чувствовала здесь какую-то тайну и сильно жалела о том, что назвала человека, связь с которым ей была совсем не к лицу. Кроме того, она обещала не выдавать его. Обиды же на Бельского не было почему-то ни капли. Был только стыд и неловкость: а вдруг Бельский «выйдет» на Моремана и тогда заподозрит её связь с ним. А ведь не было ничего! Не было! «Сводить» их или нет?
А Бельский тем временем думал о том, как поступить теперь с Верочкой, как помягче расстаться, как избавить бедняжку от неловкости и стыда, которые она ощущает сейчас – он это видел.
Дело в том, что Бельский хорошо знал Моремана, потому и расхохотался. Ведь ни он, ни Верочка не могли и предположить, что Мореман – их общий знакомый.
* * *
– Ну как? – спросил Лёнька. – Эффект?
– Эффект, – растерянно протянул Витёк. – Что же это? Значит они действительно из будущего? Вернуться в своё время не могут, так нашли лазейку к нам?
– Молодец! Садись – «пять»!
– Может они уже гуляют по городу? – предположил Евгений.
– Нет, не гуляют, – задумчиво произнес Лёнька.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю, – он почему-то брезгливо поморщился. – Пойдёмте-ка к школе!
– Зачем?!
– Пойдём, пойдём.
Когда они подошли к зданию школы, Лёнька провёл друзей к его торцевой стене.
– Вот, смотрите. Наверное, эта кабина висела вон там, – он показал рукой на участок стены между первым и вторым этажами школы.
– Потом руководитель сместил её влево, то есть, внутрь здания и услышал: снизу – первоклашек, они ведь у нас на первом этаже учатся, а сверху – нас, здесь-то наш класс размещается, прямо над первоклашками. Я, правда, не знаю, с какой стороны у них этот шлюз в кабине, но записки попали, как видите, именно к нам. Вот только почему третья тетрадь оказалась разорванной и лежала у нас на полу? Не пойму что-то.
– Может, опять этот чокнутый в Кабину ворвался? – предположил Евгений.
– Вряд ли. Может, специально подкинули? – выдвинул свою версию Витёк.
– Слушайте-ка! – воскликнул ошарашенный какой-то догадкой Лёнька. – А ведь записи-то могли с таким же успехом попасть
